День одиннадцатый - страница 6

– Миссис Хамвилл, да? – более ничего не уточняя, спросил он, устремив на нее проницательный тяжелый взор.

Чарлиз слегка кивнула головой, по-прежнему боясь посмотреть на него и не понимая, от кого он узнал о ее позоре.

– Я предвидел это. Рано или поздно это должно было случиться, Чарли. То, что копится внутри, когда-нибудь вырвется наружу. И вот это случилось. Она никогда не была настроена к тебе, я понимал это по твоим разговорам слепой любви и поклонения ее особе. Люди не достойны этого. Я очень хотел бы защитить тебя и прийти к вам сегодня, но… – настал его черед опускать голову.

– Отец вернулся из столицы, помнишь, я говорил? Так вот, меня определили… И уже послезавтра надо лично предстать перед моим будущим полком…

– Лично? – только и смогла переспросить она, хотя было понятно и без слов.

Она рассеянно посмотрела вокруг, не имея сил собраться с духом. Привычный мир вокруг нее прямо на глазах раскалывался и таял, точно лед весной на озере. Она хотела бы спастись, зацепившись за что-то нерушимое, постоянное, решив сосредоточиться только на положительном, всегда дарящем ощущение радости и счастья. И именно этим спасением являлось фехтование. Как раз сегодня Чарлиз собиралась обсудить с Оливером их планы относительно организации соревнования среди умельцев в фехтовании, которое друзья хотели устроить на ежегодном празднике, посвященном дню рождения Томплинсона. Они много говорили и мечтали об этом, ожидая осени, когда это должно было произойти, но теперь потерпели крах и эти мечты…

Ему нужно было уезжать. Вопреки рациональнейшим и трезвым стремлениям его родителей, все мечты молодых людей, взятые вместе, обломками больно впились в ее сердце.

Чарлиз молчала.

И Оливер не отвечал. В какой-то мере он чувствовал себя предателем в эту минуту. Он оставлял друга в такое тяжелое для него время, он оставлял дом, родные места, разрывая тем самым их совместные планы и прошлую жизнь на части. Оливер осознавал, когда он уедет, она останется абсолютно одна. Но иного выхода не существовало. Семья была безусловно дороже. И именно она хлопотала над его продвижением. К тому же он не видел своего будущего в деревне. Даже найти достойную по положению и состоянию жену можно было только в крупном городе, как и иметь больше шансов, служа, вкусить плоды привилегированной жизни.

Он понимал, что извинения перед Чарлиз бессмысленны. Они не принесут никому облегчений. Слова не могли остановить их разлуку. Все, что он нашел уместным сделать – предостеречь ее от ошибок, что могли грозить будущему девушки. Умозаключения и наблюдения, которые раньше он озвучивать не решался или обойденные удобным случаем, сейчас казались необходимыми для той, с которой он прошел через всю прекрасную пору детства, а сейчас покидает в тяжелое время для нее.

– Чарлиз, пойми, не то чтобы я осуждаю… Или считаю странным, как остальные… – остановился он. – Ты дерешься лучше любой женщины и многих мужчин, это бесспорно, но нужно ли тебе это? Быть может, вслед за остальными тебе пора задуматься о другом укладе жизни, более привычном для женщины? – предложил он свой совет, подобный тем, что даются при расставании на неопределенный, близкий к бесконечности срок. Тот смелый совет, что никогда бы не дал, постоянно живя бок о бок с небезразличным для себя человеком.

– Ты туда же? Все о браке? – ответила она резким, недовольным тоном. – Ты говоришь то же, что и все вокруг! Вы только вторите друг другу!