Килан присел в палатку, подхватив валяющуюся неподалёку тряпку, смахнул воду с промокших волос и стал думать, что делать дальше.
«Если так посудить – ситуация, конечно, комичная. Кому ни расскажи, я думаю, хохот будет стоять жуткий. Однако же, как бы нелепо ни было дело, а выход из ситуации нужно искать. Я, конечно, могу отправиться искать их прямо сейчас. На дождь, в принципе, плевать, и не в такую погоду попадал, но проблема может быть в том, что они вполне могли разделиться, и тогда ситуация и правда станет ну совсем уж невразумительной. Одновременно на пять частей я разорваться не сумею, и поэтому, наверное, самым адекватным решением будет остаться здесь. Долго лазить по такому ливню они вряд ли смогут, и в скорейшем времени вернутся в лагерь, чтобы как минимум переждать непогоду и решить, что делать дальше. И тут они наткнутся на меня», – быстро размышлял Килан.
Воин осторожно уселся на землю, дабы не замочить стекающей с него ручьями водой сухие вещи, оставшиеся в палатке. И только после того, как он нашёл более-менее удобное положение, он оглядел палатку.
Все вещи были перелопачены вверх дном; несколько котелков, покорёженные так, будто на них наступила человеческая нога, валялись в самом центре палатки, холщовые покрывала были изрезаны и изорваны, а небольшой сундучок с разным бытовым скарбом раскрыт и полностью опустошён.
Тревожные, гнетущие мысли закрались в голову воина, но он решил, что перед тем как делать какие-либо выводы, следует посмотреть на состояние соседней палатки.
Он мигом перебрался через непрекращающийся дождь в палатку, что стояла в нескольких метрах левее от первой.
Войдя в палатку, Килан обнаружил, что она совершенно промокла изнутри. Как оказалось, виной тому была огромная дыра в потолке. При ближайшем рассмотрении стало понятно: прорезь проделана острым предметом.
«Вероятно, это нож», – пронеслось в голове странника, и он почувствовал, как холодный пот начинает медленно катиться по спине.
Обстановка же в палатке была ничуть не лучше, чем в предыдущей, все вещи также были выпотрошены и изрезаны.
Килан вышел из разорванного убежища и стал лихорадочно думать. Нещадный дождь помогал остудить голову, забитую самыми разнообразными, мрачными размышлениями.
«Здесь случилось, вероятно, что-то совсем уж выходящее за рамки разумного. Мысль о том, что они могли подраться между собой, следует, я считаю, сразу откинуть как абсолютно бредовую, этого в принципе не могло произойти. Теперь стоит рассмотреть вариант с нападением. Вероятнее всего, что угроза пришла извне, а не изнутри. Но, с другой стороны, обычно ни разбойники, ни орки не обитают в этих местах, хотя бы по той причине, что здесь грабить некого. На всём протяжении нашего пути нам ни встретилось ни одного, даже самого бедного, путника. Но если этот вариант откинуть, то дело становится совсем уж мистическим… Радует пока только одно – в обеих палатках и возле лагеря нет крови. Это обстоятельство даёт весомые надежды, что все они живы, но, вероятно, могут находиться в плену. Следует обойти лагерь. Правда, если какие-нибудь следы и были, их наверняка смыло дождём, но нужно начать с хоть чего-нибудь».
Утвердившись в последней мысли, Килан методично начал осматривать окрестности лагеря. Грязь была абсолютно повсюду. Крепкие сапоги из выдубленной кожи буквально утопали в этом месиве, и воин почти отчаялся найти хоть какое-нибудь свидетельство пребывания в лагере незваных гостей, как вдруг его внимание привлёк едва заметный след от телеги, тянущийся двумя бороздами из лагеря вдаль, в сторону гор.
