— А чего нельзя делать, когда звонят в дверь?
— О-о-о! — его глазки округлились, так же, как и его губы. — Я открыл дверь.
— Именно. А как ты должен был поступить?
— Позвать маму.
— А если она в ванной?
— Спросить, кто там?
— Покажи мне, как нужно это спрашивать?
Николас соскочил с дивана, на котором сидел, и побежал в сторону входной двери. Я, естественно, за ним. Он подбежал к ней и схватился за ручку, но, подумав, отпустил и спросил, смотря на меня:
— Кто там? Вот так?
— Именно так! Ты молодец. Дай пять!
— А что это?
— Иди сюда, покажу.
Подхватив малыша на руки, я понес его в сторону гостиной и тут наткнулся на Миру, которая стояла, открыв от удивления свой соблазнительный ротик, и смотрела на нас. Интересно, как долго она тут стоит? Судя по шоку, недолго. Оглядев ее, сам впал в ступор. Она стояла в банном халате, с распущенными волосами. Сколько раз я представлял себе их в таком виде, даже не помню. Правда, все чаще распластанными на моей кровати, ну да ладно, и так сойдет. Они влажно поблескивали после душа. Такая свежая и теплая. Она была такая домашняя в этот момент, с растерянным выражением лица, что только Бог знает, каких усилий мне стоило делать вид, что я не обращаю на нее внимания. Сев на диван, посадил Николаса рядом и показал, как давать пять. Тому этот процесс так понравился, что он все протягивал мне свою руку с растопыренными пальчиками, требуя повторения.
— Что вы здесь делаете? — наконец отмерла хозяйка квартиры.
— А не видно? Играю со своим другом, — давая мелкому пять, ответил я, пытаясь на нее не смотреть.
— Мам, это мой друг Дэниель, — восторженно продолжая давать мне пять, представил меня малой. — Он обещал дать мне покататься на его машинке, — гордо выдал он, улыбаясь своей маме.
— С тобой, молодой человек, я поговорю после.
— Почему после? Можно и сейчас, — сказал малыш серьезно, всем видом изображая раскаяние. — Осознал, больше не буду.
— Тебе пора в кроватку. Иди переодеваться в пижаму, а я сейчас провожу этого мистера на выход и приду, — ее настрой и строгость в голосе не сочетались с ее домашним, таким трогательным видом.
Пока она выговаривала сыну, я жадно впитывал ее образ. От нежного овала лица до кончиков маленьких пальчиков на ногах. Она была без тапочек и так мило поджимала их. У меня внутри полыхнуло и во рту пересохло, едва только их увидел, эти маленькие перламутровые ноготки.
— Это Дэн, мой друг, — вырвал меня из нирваны голос Ника.
— Да, я уже это слышала, — она не смотрела на меня, но, судя по румянцу на ее щечках, мой интерес не остался незамеченным.
— А можно он меня уложит?
— Нет, нельзя, — слишком быстро ответила она. — Он занят и уже уходит.
— Я с удовольствием тебя уложу, — выдал я.
Если бы взглядами убивали, я бы уже валялся бездыханным телом.
Прости, милая, но я только пришел и еще не готов тебя покинуть. Поэтому, несмотря на ее недовольство, не смог сдержаться и подмигнул ей.
Под восторженные крики Ника направились в его комнату. Вполуха слушал рассказ о его любимой пижаме с лошадками. А когда он, замолчав, выразительно уставился на меня, понял, что пора прекращать витать в своих мечтах и вернуться к моему невольному союзнику. Но, черт возьми, как же это было сложно. Она была такой очаровательной с мокрыми волосами, горящими от ярости глазами. Мысли о том, что под ее халатом ничего нет, сводили меня с ума.
— Я ведь первый раз у тебя в гостях, так что веди меня в свою комнату, — чтобы не отвечать на вопрос, который умудрился прослушать, решил дать ему поручение. И он с энтузиазмом первооткрывателя поскакал впереди меня.
