Депрессия: причины развития, пути устранения - страница 4

Но, вначале мне надо было понять, что она от меня ожидает, нуждается ли в моей помощи, и, как именно представляет себе мою помощь. Так случилось, что я не могла приходить к ней каждый день. Поэтому, я предложила ей звонить мне, если она почувствует, что я ей нужна. Уже через некоторое время я поняла: я нужна ей только для того, чтобы выслушать, как у неё болит спина, нога, рука и т.д. Я стала говорить ей, что по этому поводу ей надо обращаться к врачу – я не лечу физические недуги. Но, предлагала ей делать самомассаж, физические упражнения, контрастные души (я исходила из своего опыта). Ещё через некоторое время я поняла: ей не нужны были мои рекомендации, ей просто надо было с кем-нибудь поговорить, привлечь к себе внимание. Мне было неловко напоминать ей, кто я, и для какой цели могу ей пригодиться. Кроме того, по мере общения с ней я всё больше убеждалась, что ей не нужна моя помощь, поскольку, у неё так и не возникала цель изменить свою жизнь. Уже общаясь со мной, она ездила к целительницам, причём, некоторые из них жили на достаточно большом расстоянии от её местожительства. Она жаловалась на боли в спине, но, тем не менее, могла в течение шести часов ехать на машине (её отвозил сын, но, вместе с ними ездил и муж). Возвращаясь после визита к «бабкам», она их ругала – они не смогли дать ей то, что она от них ожидала – спокойствия, хорошего сна. Она ругала и врачей – все они были «безграмотные бездари». Она знала все антидепрессанты, пробовала их принимать – они ей не помогали. Некоторые лекарства стоили очень дорого. Время от времени, она вызывала на дом участкового врача, и тоже, потом, говорила мне, что она «глупая» и «никакой профессионал». Временами к ней приходил психотерапевт – и этот врач, по её мнению, приходил к ней, когда «ему надо было заправить бензином машину». Эту женщину можно было пожалеть: она перенесла несколько операций, как она говорит, у неё – постоянные головные боли, повышается время от времени давление. Судя по тому, что давление повышается совсем не намного, а она утверждает, что оно у неё «повышенное», можно сомневаться и в её головных болях. Что и делают врачи, родственники – они ей не верят! Считают, что она сама себе придумывает болезни. В этом могла убедиться и я – ей надо «быть больной», ей необходима жалость со стороны других людей. Поэтому, от неё, можно сказать, сбежали все, кому надоели её стенания. Время от времени звонила приятельница, иногда звонила сестра. Когда Валерия стала звонить мне на домашний телефон, я поняла: она нашла «свежего» человека, которому можно рассказывать обо всех своих ощущениях. Я однажды спросила её: «Для чего Вы мне звоните? Разберитесь. Когда я в очередной раз приду к Вам, мы об этом поговорим». Валерии – 65 лет. Она родилась и воспитывалась в деревне. Мама – колхозница, папа – служащий. Поступила в пединститут, закончила физмат, работала учительницей в деревенской школе. Но, последнее место её работы – старший преподаватель института. Как она оказалась в городе, как могла занять должность преподавателя вуза – она мне так и не объяснила. Вообще, была скрытная. Старалась увести наше общение от её жизни, в том числе, и семейной. Она жила в настоящее время с мужем, который когда-то занимал высокий пост в области, хотя, тоже – выходец из сельской местности. Как он оказался в этой должности? Я могла только догадываться. Я знала, что высокий начальник области – выходец из того же района области, что и муж Валерии. С его женой Валерия продолжала общаться до сих пор – именно она и позвонила мне первый раз по поводу Валерии. Возможно, именно высокий начальник и «пристроил» своего земляка и его жену в областном центре. О том, что в этой семье до сих пор «пристраивают» и «пристраиваются», я смогла убедиться воочию. И квартира у них была в центре города. У Валерии ещё была старшая дочь, которая жила со своей семьёй (у неё был муж и двое взрослых детей) в этом же областном центре. Как потом мне стало ясно, дочь и внуки не общались с бабушкой. Как-то муж Валерии в сердцах сказал: «Неблагодарная, я для неё…» И стал перечислять, как много её материальных потребностей он, в своё время, помогал ей удовлетворить. Каким в семье должен был быть конфликт, если больную бабушку вообще не навещали внуки – можно было только догадываться! У Валерии ещё есть сын, который живёт в гражданском браке с какой-то женщиной, с которой тоже Валерия и неё муж не общаются. У сына есть своя комната, он иногда приходит, чтобы забрать какую-нибудь книгу, которая понадобилась по работе, поменять обувь, одежду. Мне приходилось видеть, как однажды сын пришёл домой днём, в перерыв. Даже не зашёл в комнату матери, не спросил, как её здоровье, может, ей нужна помощь. Через некоторое время я поняла, почему он так себя ведёт с ней: он устал от её капризов. Она могла позвонить ему утром рано, сказать, что ей плохо,