— Да уж, мать родная не узнает. Но лучше бы ты ему сказала, уверена, он бы не допустил...
— Ему плевать, — оборвала Лиза. — Плевать на всех, кроме себя самого. Это Кент, самовлюбленный скот, который за новую тачку продаст и сестру, и брата.
На лице блондинки появилось настоящее отвращение. Холодное и липкое, которое неприятной волной пробежало вниз по позвоночнику Лиды.
— Ни один брат не позволит, чтобы обидели его сестру, — неуверенно начала она.
Но тут же оборвала речь. Кто-то изо всех сил молотил кулаком в дверь дома и пьяно орал:
— Откройте дверь, уроды! Поломойка, открой дверь. Хозяин пришел!
— Вспомни говно, оно и всплывет, — устало выдохнула Лиза.
— Сиди здесь. Надо открыть дверь, иначе этот идиот все здесь разнесет...
7. Глава 7. Слово — не воробей, вылетит — не поймаешь
— О, поломоечка! — пропел пьяный, помятый Кент и буквально рухнул на Лиду.
— Совсем охренел?!
Попыталась стащить с себя эту тушу, но он вцепился намертво и, кажется, отключился. Только этого ей и не хватало. Кое-как перетащила тело через порог дома и свалила рядом с журнальным столиком. Тот опасно покачнулся, у стоящей на нем красивой вазы были все шансы упасть и разбиться об голову парня.
Лида с сожалением смотрела на то, как ваза постепенно выравнивается на столе. Лучше бы разбилась. Об эту тупую лохматую башку не грех и сто таких ваз разбить, сколько бы они ни стоили. Пока его сестра в беде, он нажирался, как свинья.
Не выдержала и зло пнула Кента по ноге. Только сейчас заметила грязные, порванные в двух местах штаны, и перепачканную футболку. Наклонилась и, схватив за волосы, задрала лицо вверх. Вроде, не побитый. Значит, просто упрямо полз домой.
— Придурок, — поморщилась от запаха перегара.
— Я знал, что ты оценишь, поломойка, — пропел тот, придя в себя. — Ой, чет тошнит меня...оой...
— Твою мать!
Схватила первое, что попалось под руку — ту самую дорогущую вазу со столика — и сунула ему в руки. Еще не хватало пол за ним мыть посреди ночи. Не просто урод и кретин, еще и алкаш. Замечательно.
— Это ваза времен династии Мин, — послышалось с лестницы на второй этаж в тот самый момент, когда Кент с характерным звуком извлек из себя первую порцию мерзости.
— Отлично. Значит, туда блевать не побрезгует, — пожала плечами и обернулась.
Томирис стоял на лестнице в темно-синей пижаме со звездами. Взъерошенный и босой, он с удивительным равнодушием разглядывал пьяного в стельку брата.
— Каждый год одно и тоже, — пожал плечами ребенок. — Я с ним побуду, не переживай. Я специально не спал.
— В смысле?
Лида, кажется, запуталась. Равнодушные друг к другу, параллельные вселенные, но малыш Томми почему-то ждет пьяного брата и ни секунды не сомневается, что тот приползет именно в таком виде.
— У тебя завтра рабочий день, а у меня занятия только после обеда. Я за ним присмотрю.
Со стороны обнимающегося с вазой Кеши послышался здоровый мужской храп. Лида подавила в себе желание пнуть тело еще раз и выкинуть к черту на улицу. Пусть спит под кустом и не мешает никому жить. Но Томирис расстроится, он всерьез решил дежурить рядом с братом.
— Отнести его на диван?
— Он сам через час проснется и отползет. Не первый раз.
Точно алкаш. Золотой мальчик-алкоголик. Бестолковый, глупый и мерзкий.
Уходила Лида с чувством легкой тревоги, справится ли Томми с Кентом? С другой стороны, мальчик — самый разумный человек в этой семье. Остается верить, что он знает, что делает. А у нее в комнате одна неразумная особа, которой завтра нужно ко врачу.
