Деревня едет в город - страница 3

– Во! Лёгок на помине! – хлопнула в ладоши Варвара. – День открытых дверей, блин.

Женщины обернулись к дверям, из которых вновь пахнуло стужей. Крякнув, Василий Андреевич стряхнул с кепки снег и, повесив её на крючок, прошёл на середину комнаты. Хозяйка и гостьи уставились на него с интересом.

А гость не торопился. Он степенно осмотрелся и, услышав с печки храп Никиты, сурово спросил:

– Спит?

– Спит, – подтвердили женщины.

– Вы уж это… Василий Андреевич, его не ругайте, – попросила бабка Шура. – Он ведь молодой ишшо, ума-то не нажил. Чуть что – за рюмку. Да ещё тут этоть…

– Мда, – присев за стол, многозначительно изрёк бригадир и по совместительству староста деревни Маковка.

Хозяйка сразу налила ему чаю, но, немного поразмыслив, поставила рядом с чашкой стакан с брагой.

– Угощайтесь, Василий Андреевич! На рябине настаивала. И вкусно, и настроеньице подымет.

Бригадир тоже, казалось, ушёл в раздумья, уперев свой тяжёлый взгляд в стакан с мутной жидкостью. Хозяйка и гостьи терпеливо ожидали вердикта. Наконец, он сделал несколько глотков, вновь крякнул и обвёл их строгим взглядом.

– Так, девчата, – сказал он. – Что с Никиткой делать будем?

– А что? А пошто делать с ним надоть что-то? – разволновалась бабка Шура.

– Говорит, уходит он с работы, куда-то счастье едет искать. Вчера ещё нормальный был, а сегодня как с цепи сорвался. Про него тут по деревне уже такие слухи пошли! Мол, и в Москву его бандиты к себе зовут, и мать с собой увозит, и на тебе, Марийка жениться хочет.

– Что? – покраснела почтальонша. – А я-то тут причём?

– Да, понимаю, что это слухи да пересуды. Но сам-то он ничего не говорит. А я его начальник, я должен знать. Вот за этим и зашёл.

На этот раз рассказывали уже все трое – каждый свою версию. Громче всех была, конечно, Варвара. И если бабке Шуре она ещё давала вставить в свой рассказ несколько слов, то Марийку постоянно одёргивала:

– Не знаешь, так лучше не говори!

Выслушав историю случившегося, Василий Андреевич снова ушёл в раздумья, вертя в руках пустой стакан. Бабка Шура тотчас его наполнила.

– Ну, и что вы по этому поводу думаете, бабоньки? – осушив его, поинтересовался бригадир.

– Ой, да что тут думать? – первой заговорила бабка Шура. – Ведь сами его знаете – молодой, глупый, его кто хошь обманет. А тут какие-то мошенники объявились, заманивают красивыми бумажками, – хозяйка потрясла в воздухе приглашением. – Пропадёт он там! Ой, пропадёт, не вернётся!

– Но зачем они тогда ему выслали деньги? – засомневалась Марийка.

– Правильно в деревне говорят – это бандиты! – вступила Варвара. – Они ведь на какую угодно хитрость пойдут, чтобы человека до нитки раздеть! Или в рабство его угонят! Вон, ишь сколько таких случаев по телевизору показывают. Нельзя ему ехать! Надо остановить его, Василий Андреевич!

– Ну, и как же его остановить? Как проверить, что это мошенники?

– Ну, вы ж бригадир, староста деревни! Вы мужчина умный, может, подскажете что? Или повлияете на него как?

Прошло ещё минут пять в полнейшей тишине. Было только слышно, как тикают настенные часы с кукушкой. Даже Никитин храп на какое-то время прекратился. Когда часы пробили девять, бригадир опорожнил в очередной раз услужливо налитый ему стакан и подвёл итог:

– Вот что – на этом «семейном совете» мы вряд ли придём к какому-либо толковому умозаключению. Но, как вы знаете, завтра вечером у нас будет сход, и мы можем поговорить об этом с народом. Никитка явно не в себе, пущай отдохнёт дома денёк, подумает обо всём хорошенько. Только завтра чтоб ни капли в рот, а потом – как знает. И вечером пусть приходит в клуб. Скажите ему, Александра Захаровна, что мы не будем его ругать или отговаривать. Просто не хотим, чтобы он куда-то вляпался. Жалко ведь парня будет.