Раннее утро разбудило меня лучиком света, который пробился сквозь тонкий тюль на окне. Я привстала на одном локте, щуря глаза, и по очереди их то открывала, то закрывала, играя с солнечным светом. Спала я сегодня как убитая, и тело чувствовало прилив физических сил, в голове все мысли были четко разложены по полочкам. Давно у меня не было такого здорового и светлого утра. Только я пробежалась мысленно по своему здоровому состоянию, как рука, на которую я опиралась, почувствовала жжение в ладони. Я улеглась на подушку и подняла руку – она сжимала тот самый камень, который вчера я не нашла под кроватью.
– Да что же это такое, что за фигня меня преследует? – громко крикнула я и выскочила из кровати, бросив камень на подушку, где секунду назад покоилась моя голова.
Он словно горел от солнечного луча. И в голове зазвучал голос деда Мирона.
– Посмотри через чашу! – приказывал его голос.
– Нет! Я не хочу ничего знать, я не хочу быть ведьмой. Слышите меня?
Что было в последующую секунду, я даже сразу и не сообразила: то ли солнце спряталось, хотя в комнате было так же светло, как и до этого, то ли камень потух. Я подошла ближе. На подушке лежал обыкновенный стеклянный камень, выглядел, как граненый стакан. Я смело взяла его в руку, он был теплый.
– Надеюсь, мои глюки на этом закончились? – спросила я не то себя, не то эту стекляшку.
Но, когда размахнулась и хотела выкинуть камень в окно, в эту минуту рука безжизненно, словно парализованная, опустилась вниз, и камень вылетел из руки на пол.
– Мамочка родная! – испуганно прошептала я и выбежала из комнаты.
«Все началось с того дня, когда я поменяла комнату. Значит, в эту комнату я больше не войду», – решила я для себя. Трусихой я никогда не была, а сейчас немного боялась, но, вдохнув глубоко в себя, я решительно открыла дверь и посмотрела на камень: он лежал на том же месте. Собрала вещи из шкафа и снова переехала в комнату Лины. Затем позавтракала и пошла в институт, сдавать зачет.
В вестибюле нашего института я встретила Лену.
– Привет, Арина!
– Привет, Лена. Ну как, успела выучить?
– Конечно же, не успела, но несколько раз смогла прочесть и вроде провалить не должна.
– Не провалишь, ты у нас педагог в поколении, тебе сам Бог поможет выкрутиться, – улыбаясь, сказала я ей в ответ.
– Ох, если б твои слова да ему в уши. Но я совсем не боюсь, жалко будет, конечно, но это же не смертельно. Даже если завалю зачет, это еще не конец, придется все лето сидеть и учить, а в августе попробую пересдать.
– Лена, если честно, я не хочу, чтобы ты оказалась в другой группе. Поэтому старайся. И я уверена, что ты сдашь.
– Спасибо, Аринка, я буду, конечно, стараться, но, как говорится, пан или пропал. Слушай, а пошли первой тройкой? Я терпеть не могу сидеть и дрожать, что там будет. Но никогда не шла на такой риск – зайти в первой тройке.
– А давай, рискнем. Хотя ты наверняка знаешь, что для первых смелых всегда много дополнительных вопросов?
– Поэтому ты первая, а я за тобой, – засмеялась Лена. – Так сказать, паровозом пойдешь.
– Да мне не страшно быть паровозом. Хорошо, договорились. Тогда идем быстрее, пока кто-нибудь еще не решился на такой риск – войти первыми.
– До сегодняшнего дня таких смелых у нас еще не было, чтобы первыми войти, да еще к кому – к самому строгому профессору института.
