Держи меня за руку / DMZR - страница 36
Отправила и затаила дыхание, что он скажет, а сама щёлкала со своей фотографии на его, туда-сюда. Мне нравились такие парни, с умными глазами, пускай и полноватые, мне это не мешало. Я не думала о сексе, нет, неправда, думала, но отложила этот вопрос до окончания школы, не раньше. Мне хотелось общаться, может, немного пообниматься, целоваться, но больше всего общаться, гулять, разговаривать, чтобы парень умел меня рассмешить, и я видела, что Дима умел, нет, умеет, он же жив и будет жить!
Дима: «Ты очень красивая, и тебе очень идёт твоё имя! Ты же в сентябре родилась?».
Я: «Да, 27».
Дима: «А я в ноябре, 11. А сколько тебе лет? 15?».
Я: «А зачем тебе?».
Дима: «Просто хочу знать, что в этом такого?».
Я подумала, что веду себя, как дурра. Что такого в моём возрасте, что я хочу скрыть? Машка старалась быть старше, вела себя так, одно время я старалась походить на неё, как много раз в своей короткой жизни я пыталась быть кем-то другим, а сколько раз была собой? Я задумалась и долго не отвечала, Дима принял это на свой счёт.
Дима: «Я тебя обидел? Если да, то извини, не хотел».
Я: «Нет, я просто задумалась. Мне пока 14, но скоро 15, маленькая».
Дима: «Не такая и маленькая. А мне 17. Я в тебя уже влюбился, разрешаешь?».
Меня рассмешил его вопрос, никогда ещё парни мне такого не говорили, я их мало интересовала, грудей же нет. Я написала, что могу сделать ему больно, чтобы он был осторожен со мной и ещё какую-то чушь, запонтовалась. Мне стало стыдно, я всё стёрла, ничего не отправив. Гадостно, мерзко, неужели это я такая?
Я: «Почему ты меня об этом спрашиваешь? Разве я могу запретить?».
Дима: «Не знаю, просто спросил. А вдруг тебе это неприятно?»
Я: «Как ты можешь в меня влюбиться? Ты же совсем меня не знаешь?».
Дима: «А для этого не надо знать человека, достаточно один раз увидеть, я уверен, что не разочаруюсь».
Я: «Ты такой уверенный, я не такая. Ты мне тоже понравился, но не придумывай, может, ты мне не понравишься вживую».
Дима: «Всё может быть, не исключаю этого».
Я: «А у тебя есть девушка?».
Дима: «Была, до больницы».
Я: «Прости, я не хотела».
Дима: «Ты не виновата, она тоже. У нас и так не особо ладилось».
Я: «А у меня ещё не было парня».
Я покраснела, но было уже поздно, сообщение я отправила. Стала быстро набирать оправдательный текст, как-то глупо пошутить, но буквы разъезжались перед глазами, ничего почти не видела, поэтому отложила планшет и легла, мучительно переживая свою глупость. Дима ответил, я не сразу решилась прочитать, не знаю, чего, но чего-то боялась.
Дима: «О, так я первый в очереди! Шутка))))))».
Я: «Я тебя записала, не переживай!».
Сколько уже дней прошло, как мы начали общаться, недель, может месяц. Не знаю, время потеряло для меня ценность, и я принципиально не смотрю в календарь, часы начнут отбивать моё время тогда, когда я выйду отсюда, когда меня освободят, вырвут из томительного плена молчаливого холодного пламени, сжигавшего изнутри. Я не отправила ему свои записи, побоялась, решила показать на свободе, чтобы вместе почитать, посмеяться над моей наивностью, не вовремя повзрослевшего подростка. Перечитываю, критикую, хочу подправить, переписать и бью себя по рукам, мне кажется, я об этом уже писала, вот, уже начинаю повторяться.
Оказывается, другие капсулы не пусты, в них тоже находятся больные, но они без сознания, некоторые в коме. Не хочу быть такой, стать такой, иногда кажется, что лечение помогает, а порой становится хуже, могу весь день не вставать после капельниц. У меня катетеры на обеих руках, капельницы устанавливают в боксы, автомат продувает линию, вакуумирует и в мою кровь течёт бесцветный раствор, иногда он жёлтый, немного голубой. Дима лежит здесь дольше меня, у него уже третий цикл, а мне обещали два.