– Но…
– Середа не в счёт, – усмехнулся Александр.
– Ты можешь мне не поверить, но Юра не рассказал мне ни слова: ни о том, что с ним случилось тогда, ни о том, что меня может здесь ожидать.
Александр резко остановился и развернул меня к себе.
– Совсем ничего тебе не объяснил?! – его глаза стали круглыми от неподдельного удивления. Он нервным движением сдёрнул с головы шляпу.
– Ничего. Я понятия не имела о том, что вы с Юрой знакомы. Я приехала сюда без его разрешения. Точнее, сбежала.
– Даже вот как? Это плохо, – Извеков закусил губу и сосредоточился. – Сейчас выехать из города у нас не получится, хотя на первый взгляд ничто не мешает. Ночью же, с моей помощью, ты уедешь отсюда.
– Я никуда не уеду. Ни молчание Юрки, ни твои недомолвки с намёками меня пока не убеждают, – отрезала я.
– Да ты упрямая девчонка, – проворчал он и вдруг решительно надел шляпу: – Ну, ладно, я подумаю, что можно сделать. Ты можешь погулять по городу, но не пытайся выйти за его пределы. И не приближайся к стаям бродячих собак.
– Они что, людоеды?
– Днём они не нападают, но если ты будешь надоедать им, они принюхаются к тебе и навестят ночью. Мне срочно нужно уйти, – он повернулся и пошёл прочь.
– Александр!
Он развернулся на каблуках:
– Да?
– А как я тебя найду?
– Я сам тебя найду, об этом не беспокойся. И не возвращайся в мою гостиницу без меня.
Отдав указания, он пошёл своей дорогой. Тон его распоряжений и уверенность в том, что я буду ему подчиняться, очень напоминали поведение Юры.
Было непонятно, что могло быть общего у Юрки с этим скрытным пижоном, так и сыпавшим интригующими фразами. Впрочем, три года назад он мог быть совсем другим. А сейчас он убежал куда‑то, так и не пояснив толком ничего.
Я неспешно пошла по улице, которая была проложена вдоль нескончаемой стены Рая. Солнце отражалось в тысячах тонированных стёкол, и казалось, вся грандиозная громада дышит и переливается.
Небольшой сквер, оказавшийся на маршруте моей прогулки, оказался очень приятным местом с тенистыми аллеями, массивными деревянными скамьями, ухоженными газонами и дорожками, посыпанными круглыми шуршащими камушками. Примыкал сквер к входу в Рай. Там в стене виднелись тёмные непрозрачные двери, нелепо крошечные в сравнении со стеной, но фактически они были высотой не менее, чем в три человеческих роста.
Я присела на скамью, что стояла как раз на главной аллее. Двери в Рай хорошо просматривались отсюда, и все, кто входил и выходил через них, непременно должны были проходить мимо меня. Движение народа туда‑сюда было в этот час весьма оживлённым, и пары минут мне хватило, чтобы осознать, в какое экзотическое место я попала.
Мимо меня в обе стороны проходили люди, чаще всего парами или небольшими компаниями. Все молодые, довольные, разодетые, как на костюмированный бал. Кроме пижонов в дорогих костюмах и шляпах, попадались личности, завёрнутые в куски материи, наподобие римских тог, с висящими кистями и амулетами, проходили субъекты, запечатанные в какие‑то металлические пластины, некоторые были почти голыми, несмотря на довольно низкую для этих дней температуру. Женщин было порой трудно отличить от мужчин.
На меня никто не обращал никакого внимания. Люди или спешили обратно в Рай, взявшись за руки и оживлённо беседуя о чем‑то, или торопились куда‑то, растекаясь из сквера во всевозможных направлениях.
– Разрешите? – раздался надо мной вежливый мужской голос. Я повернулась туда, откуда исходил голос, и увидела перед собой очередную широкополую шляпу в холеных руках с длинными тонкими пальцами. Сам обладатель шляпы стоял в выжидательном поклоне и улыбался.
