– Сара, – в комнату вошла мама, – дочка, ты проснулась? – спросила она ласково.
– Да, мама. Что-то случилось? – она отложила телефон.
– Ничего не случилось. Ты чего так рано встала? Раньше я такого за тобой не замечала, – говоря, мама одновременно прибирала в комнате.
Сара приподнялась, оперлась на локоть и заговорила:
– Ты права, мама, просто раньше по утрам мой мозг буксовал, поэтому тело лежало без движения некоторое время. Порой даже имя своё не могла вспомнить, пока постепенно в себя не приду. Но все это уже в прошлом…
– Может, тебя что-то беспокоит? Может, ты влюбилась, а я не в курсе? – мать испытующим взглядом смотрела на дочку.
Сара вспомнила глаза Бориса, как поначалу она чувствовала себя неуютно под взглядом этих кошачьих зелёных глаз. Она хотела сказать: «Может быть», но не смогла. На её губах снова появилась улыбка, и Сара притворилась, что не слышала последних слов матери.
– Ну, дочка, не молчи! Может, все-таки расскажешь…
– Да просто не спится мне… – она была несколько изумлена этим вопросом. Затем встала, чтобы взять халат.– Не смотри на меня, мама… Я стесняюсь…
– Не смотрю, – мама отвернулась, – подумаешь… Не я, что ли, вырастила тебя? Не я тебе попу мыла? Ладно, ладно, не смотрю!
– Вот и хорошо… Мам?
– Да… – ответила та слегка обиженно.
– Ранняя птичка первого червячка склюет, помнишь? – сказала Сара, одеваясь.
– А ранняя мышка угодит в мышеловку, и сыр достанется следующему мышонку, – добавила мать, заправляя постель.
Сара вышла из комнаты и направилась в ванную. Когда она вернулась, ее постель была заправлена. Мама позвала из кухни:
– Доченька, иди пить чай! Только заварился, я сама не завтракала еще, ждала тебя. А папа уже на работу ушёл.
Сара села за стол, на котором чего только не было. Чай в стакане «армуды», мёд, хлеб из тандыра, сыры разных сортов, оливки… Она взяла лепешку, поднесла к лицу и вдохнула, закрыв глаза, затем отломила кусок.
– Как же я люблю этот запах! – она еще раз понюхала кусок хлеба. – На свете нет ничего вкуснее, чем горячий свежий хлеб из тандыра!
– Да, дочка, – мама кивнула, соглашаясь, – вот, бери мёд, настоящий, прислали из горного района. И сливочное масло. – Она подвинула масленку ближе к Саре. – Ну, давай, ешь.
– Нет, я буду немного хлеба с сыром, и все. Мёд слишком калорийный, а уж про масло вообще молчу…
– Ты посмотри на себя – на кого ты стала похожа? Исхудала, руки как спички, – мать схватила ее за руку и потрясла, потом отпустила. – Может, тебе сделать омлет?
– Не надо! Мои руки не худые, а стройные. Если даже я наберу вес, то в первую очередь растолстею вот здесь, – она показала на грудь и бёдра, – это генетика. В общем, все, как у тебя, буду круглая, как пончик.
– Как ты будешь рожать такая худая? Меня это очень сильно беспокоит…
– Перестань, я пока рожать не собираюсь, и ты забыла, что я еще не замужем?
– Не забыла! Как раз об этом хотела поговорить с тобой, пока папы и брата нет дома.
– Ну, давай… – Сара отпила из чашки. – Внимательно слушаю тебя.
– Дочка, тебе скоро двадцать семь, а ты все ещё не замужем. Я, да и твой отец тоже, очень переживаем… Мы хотим увидеть тебя в свадебном платье, потанцевать на твоей свадьбе… Ты же знаешь, у папы проблемы с сердцем…
Это Сара уже поняла, когда вчера в аэропорту ее встретил не папа, а сын папиного друга Тимур.
– Я уже устала уговаривать! – Сара даже хлопнула ладонями по столу. – Пусть он летит ко мне в Москву, там есть институт кардиологии. Московские доктора помогут ему…
