– Разве? – Синдра сделала еще один длинный шаг. – Видишь, пошел снег?
Мерет кивнул.
– А дым над хребтом?
Он бросил взгляд через плечо, снова кивнул.
– Как видят и все на сотню миль, – заключила Синдра тихо, угрожающе. – Революционеры явятся за своим кораблем. Имперцы явятся за революционерами. Бандиты явятся за тем, что останется.
Она вскинула палец.
– У нас есть только один шанс выбраться из передряги. – Синдра сунула руку под мундир, достала кругляш. Перекрещенные сабли и шестерни Революции. – Я сохранила. Когда придут революционеры, они увидят, что город охраняет кто-то свой. Они помогут.
– Синдра, ты дезертир.
– Я сумею объяснить. – Она ткнула пальцем в дверь. – А вот сраного скитальца, который тут прячется, я объяснить никак не смогу.
– И что, – Мерет вздохнул, – ты хочешь ее убить?
Судя по стиснутым зубам, Синдра об этом думала. Судя по хмурой гримасе, она поняла, что если хоть капля молвы о Сэл Какофонии правдива, дело кончится тем, что ее кишки украсят стены.
– Я уговорю ее уйти, – коротко бросила Синдра. – Она ранена. И не станет рисковать.
– Она ранена, да, – согласился Мерет. – То есть я не позволю тебе так поступить.
– Будь разумнее, аптекарь, – предостерегла Синдра.
– Я всегда разумен. И я всегда остаюсь аптекарем. И в случае, когда эти две черты объединяются… – Он закрыл глаза, потряс головой. – Женщина с ней… она пострадала. Я не могу…
– У тебя тут будет куда больше пострадавших, если не сможешь! – снова рявкнула Синдра. – Все эти люди, все они… ты тоже клялся им помогать, верно? Как ты им поможешь, когда придут солдаты? Они не умеют сражаться, они неспособны организоваться, они…
– Они способны уйти?
Вдруг стало куда холоднее.
Мерет рывком развернулся туда, куда устремился перепуганный взгляд – к татуированной женщине на пороге его дома. Сэл Какофония лениво прислонилась к косяку и, рассеянно почесывая живот, окинула Синдру долгим, холодным взглядом.
– Они способны уйти? – снова спросила Сэл. – У них есть птицы?
Синдра свела брови, потянулась к эфесу.
– Есть. Но они никуда не уйдут.
– Нет?
Сэл шагнула наружу. Синдра шагнула назад, стискивая меч. Мерет с трудом сглотнул, охваченный ледяным страхом.
– Почему нет?
– Потому что это их земля, – прорычала Синдра. – Они тяжело трудятся на ней. Слишком тяжело, чтобы оставить ее ради скитальца. Они скорее умрут, чем позволят тебе…
– Я поняла.
Скрипнула кожа. Запела латунь. Упавшие на ствол снежинки обратились в пар.
Какофония. Мерет задержал дыхание.
Синдра выругалась, обнажая клинок и плавным движением принимая боевую стойку. Однако после не шелохнулась – либо ждала первого удара от Сэл, либо слишком охеренно испугалась при виде этого ухмыляющегося дракона. Она не напала.
Как и Сэл.
– Аптекарь, – Сэл выудила что-то из сумки, щелчком открыла барабан револьвера. – Кто живет вон в том доме?
– Котором? – оглянулся Мерет.
– Через дорогу. Большой такой.
Мерет сощурился. Более крупный, более красивый на фоне остальных бедняцких домишек, особняк госпожи Калавин возвышался аки крестьянин над землей. Госпожа явилась сюда с деньгами, как говорили, после смерти супруга в имперской армии. Она возвела себе добротное жилище – недостаточно по имперским меркам, разумеется, но явно получше всего остального в Малогорке. У нее, в конце концов, было аж два этажа.
– Госпожа Калавин, – ответил Мерет. – Но…
– Она живет одна? – поинтересовалась Сэл, защелкнув барабан обратно.
