— И что? — еще более удивленно переспросил он.
— Вы ведь наш новый сосед, заехали в 44-ю квартиру?
— Да, а вы к этому какое имеете отношение?
Да уж, мне лучей харизмы уже не досталось. Только ледяной недоуменный тон с легкой ноткой брезгливости, будто я прошу у него милостыню, где-нибудь на перекрестке постучавшись в окошко его черного «Бентли».
— Я ваша соседка… — приходится сделать крошечный вдох, потому что нервничаю я все сильнее, и от этого следующие слова звучат совсем неловко и двусмысленно: — …снизу.
Горло перехватывает спазм, сердце колотится, и я слишком быстро и глубоко дышу, так что начинает кружиться голова.
— А… — уже намного равнодушнее отзывается он. И добавляет рассеянным тоном, уже потеряв ко мне интерес: — И?
— Ну… Принято спрашивать, какой кому этаж, — поясняю я и тут же ругаю себя за это занудство. Перед тобой такой роскошный мужчина, к которому хочется прижаться, чтобы почувствовать его собственное тепло под мягким толстым свитером, а ты рассказываешь ему правила вежливости для соседей, едущих в одном лифте.
За те тридцать секунд — тридцать пять, если учесть, что едем мы все же на одиннадцатый — я довела себя до истерического полуобморока. А еще хотела его харизмы! Да я бы в том магазине на месте умерла!
Лифт наконец останавливается и открывает двери. Я, как под гипнозом, выхожу и только недоуменный холодный взгляд останавливает меня.
— Простите? — поднимает он бровь. — Вы же сказали, что живете этажом ниже?
Он придерживает закрывающуюся дверь лифта и делает приглашающий жест.
— Пешком спущусь! — почти выкрикиваю я нервно и ссыпаюсь вниз по лестнице на свой десятый, чувствуя себя пятиклассницей, на которую наконец посмотрел старшеклассник, который ей нравится.
Это что за реакция такая?
Я прислоняюсь к равнодушной бледно-зеленой стене рядом со своей квартирой и пытаюсь перевести дух и успокоить сердцебиение.
Все-таки несколько неожиданно обнаружить мужчину-мечту прямо здесь, в моем мире, в моем доме, прямо у себя над головой.
Я уже привыкла к мысли, что он пришелец из нездешних краев, принц инкогнито проездом, а тут, оказывается, у нас даже вентиляционная система будет общей. Можно по утрам обонять не только диоровские ароматы, а и самые что ни на есть натуральные.
Я начинаю нервно хихикать, изо всех сил зажимая рот рукой, просто чтобы смех не перерос в истерику.
И тут понимаю, что так и не слышала хлопка двери наверху. Значит, он еще не зашел в квартиру, и ему отлично слышны мои нервные всхлипывания в тишине подъезда.
6. Нет места лучше родного дома
Я нащупала в кармане ключи и трясущимися руками отперла дверь. Быстро захлопнула ее за собой и уставилась в глаза своему отражению в темном зеркале напротив двери. Хорошо, что Олег, как всегда, в наушниках и есть время прийти в себя.
– Ты чего свет не включаешь?
Всегда – но не сегодня.
Олег щелкнул выключателем и притянул меня к себе, чтобы поцеловать.
– Видишь, я тебя встречаю. Давай сумку. Как дела на работе? Ого, ты много накупила!
Он придержал меня за локоть, когда я снимала туфли, и подождал, пока найду тапочки. Олег вел себя безупречно, делал именно то, что я хотела от него вчера. Но почему все так не вовремя?
– Пойдем. – Он потянул меня на кухню. – Смотри, я тебе цветочки купил! Ты же все время жалуешься, что я не проявляю к тебе романтическое внимание. Вот!
Высоченные, с метр, а то и больше, чайные розы стояли на кухонном столе в керамической вазе, едва достигавшей до трети их длины. Казалось, стоит неловко повернуться, и они кувырнутся на пол.
