– Так точно, – ответил Салага. – От потери крови потом умер.
– Жесть какая. А чего не помогли ему?
– Не имею права оставлять пост.
– Других бы позвал. Врача вашего, например.
– Все, что за территорией, никого не колышет.
– Это понятно. – Полицейский почесал затылок, затем махнул рукой. – Ладно, черт с ним. Напишем в протоколе, что на него волки напали.
– Да, их тут полно по ночам! – крикнул Салага. – Только следы от его укусов другие ведь.
– Придумаем что-нибудь, не впервой.
Полицейский отошел к коллегам.
Машина скорой помощи с выключенными проблесковыми маячками быстро умчалась за холм, разрезая ночь светом фар.
Следом уехали сотрудники полиции.
Так закончилась история Бродяги.
* * *
Наган накинул серую тюремную рубашку на плечи Андрея, а затем начал бережно всовывать его безвольные конечности в рукава. Помимо рубашки Андрей был в серых тюремных штанах с вдетым ремнем и зашнурованных ботинках.
– Хавать небось хочешь? – спросил Наган.
– Не-а.
Наган начал аккуратно застегивать пуговицы рубашки Андрея.
– А стоило бы хотеть. С процедуры не ел ведь.
– На воле объемся до отвала.
Наган достал из тумбочки яблоко и поднес его к лицу Андрея.
– Кусай.
– Да не хочу я.
– Кусай, говорю! Пока еще время есть. Когда в следующий раз пожрешь, еще неизвестно.
Андрей успел сделать один большой укус, прежде чем у двери камеры показался очередной надзиратель, которому повезло дежурить в тот день.
– Черт, время вышло, – разочарованно буркнул Наган. – Надо было раньше угостить.
Наган бросил надкушенное яблоко на свою тумбу и принялся торопливо застегивать оставшиеся пуговицы на рубашке Андрея.
– Лавров, – гаркнул надзиратель, – на выход готов?
– Стихами заговорил, Есенин, ёпта, – буркнул Наган.
Надзиратель не услышал его. Он отпер замок и открыл дверь камеры. Андрей, дожевывая кусок яблока, встал со шконки. Наган начал складывать письма и другие личные вещи Андрея в его рюкзак.
– Запомни мой адрес, – попросил Андрей.
– Наизусть уже знаю, – ответил Наган, закрывая рюкзак на молнию.
– Когда выйдешь, заезжай. Посидим. С женой познакомлю.
Наган сначала протянул рюкзак Андрею, но затем спохватился:
– Черт, забыл. Извини.
Он без предупреждения бросил рюкзак в надзирателя. Тот не ожидал этого, но успел увернуться.
Рюкзак отлетел к противоположной стене тюремного блока.
– Скотина, – процедил сквозь зубы надзиратель.
– Давай-давай, у тебя в обязанностях прописано это, – сказал ему Наган.
Сдерживая злость, надзиратель снова закрыл дверь камеры и направился за рюкзаком.
Наган по-дружески обнял Андрея, затем сунул ему в карман брюк немного денежных купюр.
– На проезд и первое время. Немного, конечно…
– Где ты достал?
– Тс-с! Ты на чем поедешь? Хотя неважно. Главное, не пешкодралом. На кассе попросишь кого-нибудь вынуть, отсчитать и оплатить. Надеюсь, остались в мире еще добрые люди.
– Спасибо, друг. Не скучай тут один.
– На твое место, я слышал, хотят перевести какого-то урода со второго блока. Будет храпеть, я ему кочан сверну.
– Не надо. Не продлевай себе срок. Через три месяца хочу тебя увидеть у себя в гостях. Понял меня?
– Постараюсь сдержаться.
К камере с рюкзаком в руках вновь подошел надзиратель. Он снова открыл дверь и рявкнул Андрею:
– Я тебя долго ждать буду? Время не резиновое.
– Это для кого как, – огрызнулся Наган.
Андрей вышел из камеры.
Надзиратель снова хлопнул дверью и запер замок.
– Увидимся, Наган, – сказал Андрей.
