Правда после его смерти, местный комитет, аккуратно поинтересовался у матери что они планируют с усадьбой то делать. Побаивались отца, хоть и бывшего, но чекиста, да и дед был не последним человеком на Черноморском флоте молодой республики.
Мама от усадьбы отказалась. Ни сил, ни средств на её содержание у них небыло, да и постановление СНК о реквизиции имущества помещиков никто не хотел нарушать. Забрали оттуда только обширную библиотеку и кое-что из вещей, мебели, картины. Все остальное сдали под опись представителю губернского совета. Потом правда, после войны, из этого фонда мама организовала сельскую библиотеку, которой и руководила почти до самой смерти.
Четыре года усадьба пустовала. И только в 22-м году там устроили детский интернат для детей сирот. Много их было на дорогах войны.
Так называемый «37-й» мы пережили спокойно, без потерь. Из Бестужевых никого не арестовали, не посадили и тем более не расстреляли. А перед войной в конце мая 1941года, мои младшие сестрички Александра и твоя мать Людмила, поехали на каникулы к деду Максимилиану Евгеньевичу, который к тому времени отслужив последние годы в главном штабе ВМФ, ушел в отставку и поселился в Подмосковье, где ему выдали квартиру.
Ну а через месяц как известно началась война!
Мама со мной осталась в поселке, а отец ушел на фронт и попал в Приморскую армию, которая защищала Севастополь. Там он и погиб.
Потом, после войны мы протоптали все пороги военных архивов, пока нашли какие-то докладные записки или рапорты, где упоминалось о том, что военврач-майор Приморской армии Максимилиан Бестужев погиб во время бомбежки полевого госпиталя где-то на северной стороне Севастополя.
Во время оккупации в усадьбе была немецкая комендатура и располагалась тыловая рота немцев. Партизаны два раза пытались её взорвать, но неудачно. В 43-м, когда немцы начали отступать, в усадьбе стояла какая-то особая литерная часть. Туда приезжали грузовики, разгружались и отправлялись обратно к фронту.
Когда канонада уже вовсю громыхала под нашими окнами, немцы судорожно что-то увозили оттуда. Наши танки въезжали в деревню с востока, а немцы выезжали на запад через Рубановку. В самый последний момент, усадьбу взорвали. Не смогли взорвать полностью, но один флигель развалился. Потом там саперы работали, разминировали остальные заряды. Говорили, что вроде осколок перебил провод и остальные заряды не сработали.
Взорванный флигель восстанавливать не стали. Развалины разобрали и сравняли площадку бульдозером. Мама говорила, что там были обширные подвалы, но при взрыве были повреждены перекрытия и все рухнуло вниз в подвал. Откапывать не стали, просто замуровали ту часть, которую на поверхности снесли и продолжили использовать помещения дальше.
В 60-х годах здание стало аварийным, и власти решили его снести. Сносили месяца два, стены усадьбы не хотели разрушаться. Ну, в конце концов привезли какие-то машины из Херсона и стены поддались. Снесли всё до фундамента. Потом на старом, но крепком фундаменте построили новые здания. Конечно строили попроще, а второй этаж вообще строили из дерева, так дешевле и быстрее.
После сдачи объекта, там была заготконтора, потом Райпотребсоюз. И наконец, в 76-м отдали его под контору рыбинспекции и охотхозяйства. Через четыре года там был большой пожар, после чего эти две конторы выселили вообще в Серогозы, а здания так и остались неприкаянные. Вот с тех пор они разрушаются под воздействием непогоды, да и не без помощи человека. Разворовали всё, окна, двери, перекрытия.
