Только я начал чистить зубы, раздалась телефонная трель – половина седьмого утра! На такую наглость способен лишь друг детства, но я решил не рычать в трубку, ведь большая часть моего организма все равно не спала.
– Доброе утро… простите, я Вас, наверное, разбудила. Это Михаил Ларионов?
– Доброе утро. Он самый.
– Вы меня, пожалуйста, не ругайте… даже не знаю… Пропала моя Кнопочка!
– Простите, кто?
– Моя любимая, моя дорогая Кнопочка!
– Надеюсь, Кнопочка, это не кошечка?
– Нет, что Вы?! Кнопочка, это собачка. Ей шесть лет, попробуйте понять мою привязанность, ведь я совсем одинока… Я так боюсь, что ее сожрали те проклятые алкаши с третьего подъезда. Господи, я этого не вынесу! Михаил, пенсия у меня хорошая, мне по карману обратиться к Вам за помощью, как к профессионалу.
Эх, знала бы бабушка, какой я профессионал! Выплюнув остатки зубной пасты, я начал собираться. Не знаю, почему, однако Кнопочка вдруг завладела моими мыслями. Возможно дело под кодовым названием «К» не добавит чести в мой послужной список, но поскольку я не претендую на громкую славу, ничто не мешает мне заняться поиском пропавшей животины. И уверен, что это намного приличней, чем подставлять подножку собственной клиентке.
Дверь открыла миловидная, опрятная женщина, причем не просто открыла, а распахнула настежь, и вежливо отступив в сторону, пригласила войти. Боль утраты притупила в ней осторожность, обычно присущую людям такого почтенного возраста. Пока хозяйка готовила кофе, я расположился на мягком диване и с удивлением стал разглядывать убранство комнаты. Прежде всего, меня поразила цветовая гамма гостиной – никаких кричащих расцветок, все было выдержанно в спокойном светло-бежевом тоне. И вдруг… я стал чувствовать нестерпимое желание совершить нечто этакое… необычное… несвойственное для меня. Ну, например, написать книгу. Да, да, мне ужасно захотелось что-нибудь «родить», может душещипательную мелодраму или лихо закрученный триллер. Клянусь богом, перед глазами стали медленно проплывать персонажи ненаписанных творений, они то плакали, то смеялись, то убегали, потом дрались, стрелялись, женились, травили друг друга ядом…
Хлопок автомобильной дверцы на улице вывел меня из транса, я облегченно вздохнул и пришел к неутешительному выводу – кем-кем, а вот писателем мне не стать никогда, больше тройки за сочинения в школе мне получать не доводилось. Но сотворить что-то новенькое все же хотелось. Наконец, пришла хозяйка с подносом в руках и спасла меня от дурных, дьяволом навеянных, мыслей.
– Мадам…
– Каролина Исааковна.
– Вы еврейка?
– Да. Ой, а кто сейчас не еврей?
– Простите?
– Даже чистокровные русские роются в своих генеалогических кустах, стараясь отыскать хоть одного завалявшегося еврея. Берите кофе, печенье. А ведь еще недавно мы были маланцами, жидами… Кем угодно, только не людьми.
– Каролина Исааковна, – я все еще не верил, что берусь за это дело, – мне надо знать, когда и как пропала Ваша… э… Белочка…
– Кнопочка. Это случилось вчера утром. Я, как обычно, выгуливала ее, а тут прямо из-под земли выросла большая кошка. Господи, по размеру она была едва ли не больше…. Так вот, Кнопка погналась за ней и завернула за угол дома. Я сразу же пошла следом, но она исчезла! Причем напрочь, потому что оттуда хорошо просматривается местность.
– Вы видели Ваших соседей?
– Нет.
– Почему же тогда Вы решили, что это они?
