Детектив с видом на море - страница 17

– Не была, – стала отрицать Инка, – всё было в порядке, она не была сумасшедшей, подлой или безразличной, поэтому мне так тяжело было смириться. Я уверена, что у произошедшего с ней тогда, есть объяснение.

– Помните, как она пришла с забинтованной рукой? Сказала, что порезалась случайно, а как можно порезаться нечаянно там, где вены? Руки на себя наложить хотела, – вставила Юля Хомякова.

– Я ей тогда поверила, в их подъезде действительно было выбитое стекло. Катя спускалась с лестницы, споткнулась, пыталась удержаться за что-нибудь, но не вписалась и попала рукой в стекло. Мы же с ней в школу вместе ходили, так как жили в одном доме, хоть и в разных подъездах, – объяснила Вика Савина.

– Я думаю, это дела минувших дней. Жалко Катю, но не хочу знать этих подробностей, и без того тошно, – сказала Полина. Если бы мы могли что-то изменить – другое дело, а так, предлагаю закрыть тему.

Инна понимала, что Полина права, но как она, Инна, может легко обо всем забыть и переключиться? Она и забывала все девять лет, а сейчас опять всё вернулось. Благо, потихонечку стали все подъезжать с детьми. Инну знакомили то с одними малышами, то с другими.

– Вот, тетя Инна, следи за малышами, лепи с ними куличики, а мы на стол будем накрывать, – решила отвлечь Инну Полина. И у неё действительно получилось. Детей было восемь, от трех – до шести лет. Дети сначала играли в песке, чуть не передрались за нужный всем инструмент. Каждый ребенок пытался что-то рассказывать Инне и упорно отвлекал её от собственных мыслей. Но Инна, даже если забывала на минуту, начинала думать, а от чего же «камень на душе», и вспоминала про Катю. Через некоторое время к Инне подошли одноклассницы – мамочки, стали обсуждать родительские проблемы, а также просто рассказывали о своих детях. Солнечный и жаркий пейзаж проникал в глубину сознания, заставлял уходить плохое настроение и, начинало казаться, что все услышанное про Катю, лишь приснилось.

Инна, слушая одноклассниц, легла на песок и позволила себе хоть ненадолго ни о чем не думать, но вскоре подняла голову от детских разборок. Один из детей пытался забрать у других все игрушки, хотя лепить куличики не собирался, будто, ему нравился общий вопль и недовольство.

– Отдай, это не твое – говорили дети.

– Попробуйте, заберите! – ответил мальчик.

– Тогда мы с тобой дружить не будем, – настаивали дети.

– А я вам буду мешать играть, – не отступал ребенок.

– Нужно делиться с другими, ведь с тобой делятся, иначе придется играть одному! – вмешалась Инна, так как одноклассницы за разговорами не обращали на детские разборки внимания. – А если вещи чужие, их тем более нужно отдать, когда хозяева просят.

– Папа говорит, делиться ни с кем не нужно, а если играть не захотят, надо мешать им, пока не будут делать то, что я хочу.

Инна опешила от такого ответа.

– Как зовут твоего папу?

– Андрей.

– Андрей, – обратилась Инна в сторону одноклассника Андрея, который был неподалеку, – чему ты учишь сына! – Инна указала на задиристого мальчика.

– Это не мой сын, – ответил Андрей.

– Моего папы здесь нет, – вмешался мальчик, – я здесь с мамой.

– Это мой, – замахала рукой Инне одноклассница Таня, не вникая в суть вопроса и продолжая общаться с другими одноклассниками.

Вот откуда берутся жестокие и злые взрослые, – подумалось Инне, – они родом из детства.

День шел очень сумбурно и суматошно. Наконец доехали до места назначения Паша Зацепин и Аня Горохова. Инне очень хотелось увидеть Пашу, он был лидером в классе, и ей интересно было узнать, изменился ли он, как сложилась его жизнь. Они отошли с Пашей немного поодаль от всех и начали разговор. Пашка, как всегда, был преисполнен чувством собственного достоинства, но при этом, был очень рад Инне. Паша, в свои молодые годы, уже заработал на квартиру в столице, работая экономистом в очень крупной столичной компании. Инна отметила, что и не сомневалась в том, что он достигнет немалых высот в карьере.