Впрочем, внимательный наблюдатель без труда бы заметил стоящие рядом с резиденцией неказистые флигели, которые были построены явно раньше, чем основное здание. Стивен Шейли-Хоупс достал из левого нагрудного кармана массивные серебряные часы, щелкнул крышкой и резюмировал, кивнув головой:
– Быстро добрались. У нас есть еще двадцать минут, чтобы осмотреть жилище переводчика.
Майор Керстейн дернул за шнур колокольчика у ворот. Широкоплечий рослый привратник с огненно-рыжими бакенбардами появился на крыльце сторожки и, увидев гостей, стремглав бросился к воротам. Едва «следственная группа» вошла во двор, как мужчина вытянулся перед мистером Шейли-Хоупсом и, поедая почтительным взглядом его мундир, прижал руки к бокам и отрапортовал:
– Господин лейтенант, во вверенном мне имении Оукбридж никаких происшествий зафиксировано не было.
– А призрак? – не вдаваясь в расспросы, поинтересовался частный детектив.
– Бесится в своих апартаментах.
– Свидетельницы?
– Сидят тихо под замком вон в том флигеле.
– Переводчик жил там же?
– Никак нет, во флигеле напротив.
– Проводите нас туда.
– Есть, сэр!
Привратник указал на посыпанную мелким гравием дорожку.
– Сюда, сэр.
– Вы, я так понимаю, еще совсем недавно служили в армии? – шагая рядом с провожатым, спросил детектив.
– Так точно, сэр. Капрал 92-го Шотландского полка.
– Хайлендеры Гордона?
– Именно так, господин лейтенант.
– Довелось поучаствовать в сражениях?
– Так точно, сэр. В последней нашей кампании в Афганистане.
– Очень хорошо. А здесь, в Оукбридже, чем занимаетесь?
– Да как сказать? При покойном лорде Тоутоне был смотрителем здания, а с тех пор, как имение отошло в казну, мне нашли тут местечко. Я и за привратника, и за садовника, и за конюха. Если надо, могу и в доме что поправить. Все, стало быть, на Мак-Кензи, то есть на мне, сэр.
– Понятно. А где вы были в момент убийства? – Стивен Шейли-Хоупс внимательно посмотрел на бывшего солдата. На лице у того отразилось замешательство.
– Вас что-то смущает, капрал?
– Да, сэр. Я не могу точно сказать, в каком часу произошло убийство. Но вчера я весь день находился в усадьбе.
– Но ведь свидетельницы кричали?
– Это же восточные женщины, сэр. Может, и кричали, но себе в кулачок, не то, что наши, те ревели бы, как олени в дни гона.
– А кто обнаружил тело?
– Я, сэр.
– Они вас позвали?
– Нет, сэр. Я услышал, что музыка внезапно стихла, и зашел в дом. – Лицо бывшего солдата исказила болезненная гримаса отвращения.
– А почему вы обратили на это внимание?
– Прежде тишина наступала лишь глубокой ночью.
– Понятно. А вы? Где вы были в это время?
– Затрудняюсь ответить. Прошу вас, сэр, мы пришли.
Мак-Кензи достал из сумки на поясе ключи и отпер дверь флигеля.
– Мистер Смит, насколько я понимаю, имение под охраной?
– Несомненно.
– Будьте любезны, проверьте все посты и самым тщательным образом расспросите, не было ли чего-либо подозрительного.
– Вы полагаете, что преступник может вернуться на место преступления?
– В утренней «Таймс» о смерти Алаяр-хана не писали. Удар головой о колонну, даже сильный удар, не всегда приводит к смертельному исходу. Если убийца действовал столь молниеносно, что его не успели заметить, вряд ли у него было время удостовериться в смерти. Если, как вы полагаете, действовал профессионал, то он должен убедиться в выполнении задания. И, черт побери, выясните, куда исчез переводчик! Он не мышь! Тем более не летучая мышь, прости, господи! Опросите местных бобби, может, кто из них видел чужака. Действуйте, сэр! Жду от вас результатов.
