– Интересно, а почему твой Егоров не звонит? Неужели Никиту ещё не нашли? – спросила Вичка, боясь за него и ещё больше за свою жизнь.
– Если бы его нашли, Никита бы уже сам позвонил. – вздохнула я.
В этот момент раздался звонок. Я подняла трубку:
– Алло.
– Алло! – это была моя секретарша Настенька, которая была тайно влюблена в Пашку. Вообще-то, эту тайну знали все, кроме самого Пашки, поэтому любовь была тайная.
– Дарья Викторовна! Пропал Павел Андреевич! – закричала она с разбегу.
– Какой Павел Андр.., Пашка что ли? – охнула я и села мимо дивана.
– Да! – разрыдалась Настенька.
– Куда пропал? Я его никуда не отпускала! – прокричала я.
– Вообще пропал. – завыла Настенька.
– И вы не знаете, где он может быть? – спросила я с надеждой, хотя и понимала, что если бы она знала, то не стала бы мне звонить.
– Не знаю. Он сегодня должен был поехать на какую-то встречу, с кем, я не знаю. Он на неё поехал, но ни к нам не вернулся, ни на встрече не появился.. У нас в час дня должно было быть подписание важного договора, он не мог это так пропустить.
Да, это было правдой, Пашка был очень пунктуален, он и опоздать-то не мог, а уж не прийти. А сейчас было уже два часа. Где он может быть? Что-то случилось и случилось серьёзное, если Пашка не пришёл, значит, его не отпустили. Значит, его надо спасать!
– С чем он пошёл? – спросила я не слушающимися губами.
– С кейсом.
– Он что-нибудь говорил?
– Да, – если что-нибудь случится, позвоните Дарье Викторовне. Вот я и позвонила.
– Хорошо, что позвонили, мы сейчас же вылетаем! И перестаньте реветь, мы его найдём.
– Правда?!
– Ну, вообще-то это мой друг детства.
Я заметалась по комнате, стараясь попасть двумя ногами в одну брючину. Вика вышла из ванной и, увидев моё состояние, спросила: – Что, Никита нашёлся?
– Нет, Пашка пропал! – закричала я.
Вика побелела, посерела и схватилась за сердце.
– Некогда рассиживаться, одевайся скорее! – крикнула я ей, вытаскивая её вещи из шкафа.
Вика сообразила, что действительно некогда и кинулась одеваться.
Нашу спешку подтверждает тот факт, что оделись мы минут за пять, и Вика не подкрасила даже губы.
В аэропорт мы приехали за два часа до ближайшего рейса на который смогли купить билеты, и метались из стороны в сторону. Вика дёргала ухо, а я нервно кусала пальцы.
Видимо, своими действиями мы вызвали подозрение, к тому же у нас была только дамская сумочка, поэтому перетрясли её несколько раз, прежде чем пропустить нас к самолёту.
Через два часа мы уже выбегали из аэропорта Внуково.
– Куда ехать, девочки? – весело спросил нас таксист.
– А в самом деле – куда? – выходя из прострации спросила я Вику.
– Может, к нему домой? – не зная с чего начать, предложила подруга.
– Ко мне?! – сильно удивился шофер.
– К Пашке. – сказала Вика и уточнила. – Кутузовский проспект, 24.
Дверь Пашкиной квартиры я открыла ключом, который был у меня в общей связке, и мы зашли в квартиру. У Пашки была всегда идеальная чистота и порядок, был он и сейчас. Обойдя всю квартиру, которая смахивала скорее на музей одной поп-зведы (должен же быть у человека хоть один бзик), и не найдя ни его, ни его тела, мы устало опустились на диван.
– Куда он пошёл? – спросила Вика, кусая в волнении нижнюю губу.
– На встречу с кем-то.
– С кем, не знаешь?
– Откуда? – удивилась я.
– И не вернулся? – уточнила подруга.
– А ты не видишь?! – разозлилась я вконец.
– А, помнишь, перед отъездом он тоже ходил на встречу к кому-то, и ты тоже не знала, к кому. – напомнила мне Вика про недавний разговор с Пашкой у меня на кухне перед нашим отъездом в Сочи.
