– Вик, останови машину! – попросила я ровным голосом, стараясь не расплакаться. – Останови!
– Ты сойдешь? – усмехнулась она.
– Останови, я сказала!
– Баранова, мы в центре, здесь нет ни одного приличного кустика. – продолжала она шутить.
– Останови, кретинка! – рявкнула я, борясь с желанием, двинуть ей в ухо.
Подруга остановила машину и удивлённо уставилась на меня: – Ну?
– Вик, мне звонил Егоров. У них в руках запись твоего с Матвеевым разговора о компромате!
– Ой, мама! Теперь меня точно убьют! – затряслась Вика.
– О чём вы говорили с Матвеевым?!
– Он сказал, что хочет выступить в прямом эфире, и о том, что перед этим отдаст, на всякий случай мне на сохранение компромат.
– Он отдал?
– Ты что, совсем?! Когда? – удивилась моей бестолковости подруга.
– Значит, не успел.
– Конечно.
– А они могут подумать, что успел.
– Ой, мама!
– Если запись попала к Егорову, где уверенность, что такая же не могла попасть к ''чёрной тройке''?
– К кому?
– К нашим бандитам.
– А такая уверенность есть? – блеснула надежда в газах у Вики.
– Нет. – огорчила я её.
– Ой, мама. – снова прошептала подруга, впадая в лёгкую истерию.
– Приехали. – сказала я, кусая пальцы.
– Куда? – удивилась Вика.
– Да никуда! – зло бросила я.
– И что делать, выходить? – спросила Вичка, выбитая из колеи сообщением Егорова, и потянулась к ручке дверцы.
– Сидеть! – рявкнула я.
– Не поняла.
– Нам нужно узнать, где живёт эта тройка.
– Согласна, но как? – Вика медленно, но верно начинала приходить в себя.
– Ну, у них хорошая примета – у одного перебит нос.
– Ха! Да знаешь, сколько таких в Москве?! – нервно спросила Вичка.
– Знаю, а что ещё делать?
– Ну, не знаю.
– Вот и помолчи! Поедем в ресторан.
– Ты что, напиться с горя хочешь?
– Нет, выпрыгнуть из окна! Где мы ещё их найти сможем? – спросила я.
– Согласна, мысль умная, но сколько в Москве ресторанов? – не отступала от своего Вика.
– Надо пойти по таким, где цены запредельные. Там обычно такие, как наша тройка и собираются.
– Всё равно, дорогих ресторанов слишком много, а времени у нас слишком мало. Когда мы их все обойдём?
– Пойдём в какой-нибудь, может, повезёт.
– Дуракам всегда везёт. – заметила подруга.
– Значит, тебе повезёт как никогда.
– Ну ладно, поехали уже, чего зря время терять на болтовню.
– Вик, ты прямо так идти в ресторан собралась? – удивилась я, разглядывая Викин летний костюм, в котором я, даже с моей большой фантазией, не смогла представить её в дорогом ресторане.
– Нет, конечно, сначала переоденемся. – опомнилась та.
– Конечно. Если бы я не напомнила, ты бы так и пошла, и нас бы с позором оттуда выгнали.
– Нас бы с позором туда не впустили. А выгнать нас и одетыми могут, не волнуйся. – успокоила меня Вика.
Мы приехали ко мне домой и переоделись. Я надела чёрное вечернее платье (между прочим французское), ''поменяла причёску'' и надела новые туфли на высоком каблуке. По какому бы делу мы не ехали, но я всё же осталась женщиной, и хотела нравиться окружающим. Тем более что окружать нас там будут в основном мужчины. Вика надела моё зелёное платье с разрезом чуть не до талии.
– Вик, мы туда зачем едем?
– Работать! – удивилась она моему вопросу.
– В смысле? – не сразу сообразила я.
– Ну, искать наших мафиозников.
– Да? А оделась ты так, как будто будешь работать съёмной девочкой! Ты что хочешь, чтобы нам там мужики проходу не давали? Они же собьют нам всю операцию!
– А что, я ещё могу сойти за путанку? – обрадовалась Вика, рассматривая себя в зеркале со всех сторон. – А я слышала, что у них 20 лет уже пенсионный возраст.
