Пирамидные, как называл их Эрик, стали живо обмениваться приветствиями с сошедшими на причал спасителями из Лонгйира, пожимая им руки. Говорили, разумеется, на скандинавских языках, отчего Матвей почувствовал себя ещё большим чужаком среди всей этой толпы.
Эрик размял плечи и резко выдохнул.
– Ну, не будем задерживаться. Дел ещё невпроворот.
Неожиданно в отдалении послышался женский крик, и приветствия в толпе смолкли. Из посёлка к ним навстречу бежала женщина и махала рукой, привлекая внимание. Её сшитая из лоскутов кожи куртка болталась на худых плечах, а неприкрытые шапкой карие волосы трепыхались на ветру. Едва заметившие женщину мужчины бросились к ней навстречу.
– Что происходит? – обратился Матвей к ярлу, но тот уже спустился вниз и бежал к толпе, собравшейся вокруг женщины.
Матвей и Лейгур переглянулись, а после быстрым шагом последовали за ярлом.
Взволнованные суетой крачки недовольно застрекотали над головами сотни выживших. Их присутствие отчего-то ещё больше нагоняло страху.
Протиснувшись через кольцо людей, Матвей ближе разглядел ту самую женщину, находившуюся на грани истерики. Сквозь душащее её горло рыдание она едва выговаривала слова и всё указывала на холмы. Держащий её за локти Эрик громко и чётко, судя по интонации, требовал от неё ответа. Незнание языка вызвало в Матвее столь невыносимое ему чувство беспомощности.
Вдруг один за другим из толпы стали отделяться мужчины и бежать в сторону указанного холма, будто от этого зависела их жизнь. Матвею так и хотелось закричать: какого чёрта здесь происходит? А потом в голову ударила страшная мысль: неужто мерзляки?
Ярл Эрик раздал всем указания, и уже менее чем через минуту все побежали в сторону холма.
– Эрик, что происходит?
Ярл последовал за толпой.
– Обвалилась одна из старых угольных шахт, с детишками внутри.
– Боже… – Матвей посмотрел на холм и взглядом пытался найти штольню. – Один из мальчишек находился в это время снаружи, он и прибежал к матери, всё рассказал.
– Какого хрена они вообще делали в этих шахтах? – спросил Матвей. – Играли в шахтёров или искателей клада, мне откуда знать? Это же дети, они везде свой нос суют, а своим воображением камень превратят в планету. Говорил я местным ещё лет пять назад завалить эту проклятую шахту от греха подальше, и что в итоге? На вот, получайте.
– Думаешь, они живы? – прямо спросил Лейгур.
Эрик задумался.
– Нет, они точно мертвы, – ярл посмотрел на них через плечо, – но мы не можем просто махнуть на это рукой, лишив матерей надежды на спасение их детей.
Поставленный Эриком безысходный вердикт поселил пустоту в сердце Матвея, но наполнил ею не полностью, оставив частицу света, частицу надежды. Собиратель не хотел соглашаться со словами ярла, но и не выказал своего сомнения, оставив его при себе.
– Кажется, в Пирамиде мы задержимся более чем на сутки, – сказал Эрик. – Будем разбирать завалы часов до десяти, потом я дам отбой. Даже если кого-то из ребятишек не придавило камнями и он или она уцелел, дольше десяти часов не протянет, не хватит кислорода, поэтому дальше разгребать валуны не будет смысла.
Они прекратили разговоры и ускорили шаг. Вышли за территорию посёлка, обогнули холм и шли ещё минут десять, пока не подобрались до места происшествия.
Из мрачного отверстия тянулась уже выстроившаяся цепочка людей, они передавали друг другу булыжники, обломки бетона и куски деревянного каркаса, складывая это всё в отдельную кучу.
