Читать онлайн Андрей Зеленин - Между седьмым и восьмым

* * *

Елизавете на 14-летие

Глава 1. Да пропади он пропадом!

Катька сидела на заборе; за спиной школьный двор, перед глазами – банальная для их городка четырёхэтажка.

– Чо, красоту показываешь? – Лосось подкатил к Катьке со спины и попытался заглянуть под юбку.

Катька лениво прихватила короткий подол одной рукой, другой продолжая держаться за железную поперечину забора, и не удостоила говорившего даже взглядом.

Лосось не заставил себя ждать с очередной попыткой. Ловко протиснулся в проём, где не хватало одной вертикальной железяки – в своё время её выбили одиннадцатиклассники, сразу несколько человек, на спор – и оказался в травяных зарослях за пределами школьного двора.

– А если отсюда посмотреть?

Катька, по-прежнему лениво, махнула правой ногой в сторону мальчишки.

– Шик! – высказался предусмотрительно отскочивший Лосось. – Вижу, чёрное предпочитаешь! – и потерял бдительность за следующими словами: – Но это в общем, а хотелось бы детально…

Катька моментально двинула другой ногой, по касательной попав однокласснику носком туфли в голову, куда точно – не заметила.

– Ох! – сказал Лосось и свалился в траву – аккурат между сдавленной банкой непонятно какого пива и окурком, что плавал в плевке весьма солидных размеров; ещё на перемене Катька плевала на этот окурок семь раз, пять раз попав и лишь дважды промазав.

Впрочем, окурок был не Катькин. И Лосося она не пожалела. Во-первых, сам виноват. Во-вторых, пнула она не сильно, а так, лишь бы отвязался. Вот если бы со всей дури – тогда да, тогда, наверное, надо было бы вызвать скорую. А так…

– Больно же… – через минуту простонал Лосось и перевернулся на спину, зацепив ею пивную банку.

Он запрокинул голову в третьей, на сей раз совершенно бесперспективной попытке разглядеть то, что можно было без труда и в изобилии найти в интернете. Катька, заметив грозящую неприятность, успела соскочить с забора за мгновение до того, как парень решил ещё раз попытать своё счастье. Дурачась, коснулась пальцами русых – нечесаных, как у большинства одноклассников, – волос. Что-то сказать не успела.

– Лосев! Киршина! Вы почему не на уроке? Звонок пять минут назад прозвучал! – голос директрисы, шагнувшей из ворот школьного двора на асфальтовую дорожку, ведущую в неглубокую глубь городка, звенел булатной сталью прошлых веков и канувших в лету поединков на мечах.

– Оказываю первую помощь! – Катькин голос тоже зазвенел, но в отличие от воинственной директрисы – мелодичным колокольчиком. – Упал с забора, – Катька кивнула на одноклассника. – Несколько минут без сознания лежал. Я осмотрела, вроде бы, голова в порядке…

– Ну-ка, отодвинься! – Лира Илларионовна, отшвырнув в сторону свою сумочку, буквально прыжком оказалась в траве рядом с Лосевым и тоже взялась за голову парня.

– Я здоров! – попробовал сделать попытку приподняться Лосось, но охнул, придавленный рукой человека, привыкшего к власти.

А директриса уже командовала:

– Лежи, не двигайся! Киршина, достань из моей сумки телефон, вызови скорую!.. Не двигайся, я сказала! Да поторопись ты – где как коза, а где как улитка! Звони!.. Ещё раз говорю: только пошевелись мне!..

Через пять минут, ехидно улыбаясь, Катька смотрела, как Лосося укладывают на носилки и грузят в фургон медицинской «Газели», что должна была отправиться в краевой центр – тридцать пять километров от их городка. Про себя Катька приговаривала: «Поделом тебе, старый невежа!» В последнее время она здорово увлеклась русской классикой, начав перечитывать её, соответственно, с незабвенного Александра Сергеевича.

На все слова Лосева, что он здоров и невредим, что Киршиной показалось, что ему хочется на уроки, на заверения фельдшерской бригады, что вроде бы и вправду ничего такого нет, Лира Илларионовна отвечала:

– Лучше перестраховаться! – кстати, в самый последний момент, круша собственные планы на обед, она решила поехать со скорой: – Не приведи господь, если что, а так пусть все знают: я всё делала так, как надо!

– А ты куда? – уже из машины спросил Лосось у Катьки.

Вместо неё ответила директриса:

– В школу! Скажешь Татьяне Ивановне, что я тебя тут задержала! Я потом подтвердю!

– Так и передам! – ответствовала Катька, подумав, что Татьяне Ивановне, учителю русского языка и литературы, слова Лиры Илларионовны станут очередным поводом перемыть косточки директрисе; косноязычие последней давно стало притчей во языцех.

…На заборе она, вспорхнув на прежнее место – легко и эротично, – просидела до конца урока. На кой чёрт ей сдалась литература, когда она и так дома читает больше, чем вся её школьная параллель, вместе взятая! К тому же такая шикарная отмазка, как слова директора «…я тебя тут задержала!», однозначно прикрывала её отсутствие на уроке. Да ещё и май, практически его середина, – не самое лучшее время проводить сорок пять минут личной жизни в душном кабинете.

Некоторое время Катька смотрела налево, затем направо… Потом она рассматривала, что делается в биомире, поднимающемся из земли до трети забора: видела божью коровку, кучу муравьёв, пару бабочек и ещё нечто мелкое, но летающее, что несколько раз пыталось усесться на её ноги. Ноги она тоже несколько раз поднимала – не столь высоко, как хотелось бы отсутствующему Лососю, но достаточно для того, чтобы некоторые, и не только из микромира, увидели: и ножки у неё тоже неплохи.

Тот, кто сидел за шторой окна второго этажа четырёхэтажки, удачно построенной напротив школы задолго до Катькиного рождения, точно должен был поверить в её, Катькину, неотразимую красоту. Штора колыхалась за всё время Катькиного сидения на заборе раз двадцать. При этом Катька раз двадцать прищуривала правый глаз, чтобы убедиться: штора колышется не от ветра, а… А ещё она думала. Впрочем, периодически плюясь, и уже не на окурок, а куда придётся: «Зараза!»

Слово «зараза» относилось не к тому, кто прятался за шторой, а к однокласснику – к Лососю. А за шторой должен был находиться Илья Дробан из девятого «б». Из их школы. По нему, практически круглому отличнику, но при этом спортсмену-футболисту и лыжнику, да ещё и красавцу-брюнету – высокому, стройному, одевающемуся прямо-таки моднюче, – сохли даже некоторые акселератки-пятиклассницы. И не было житья в социальных сетях этому человеку вселенной их городка от сообщений неопознанных компьютерных объектов – реальных и выдуманных. Даже сейчас, когда он уже второй день не ходил в школу из-за травмы. На матче против одиннадцатого «а» Илья вколотил выпускникам два безответных мяча, и тогда старшаки завалили звезду местного футбола на газон стадиона, повредив Дробану правую руку. Слава богу, не сломали, а то бы Катька им показала! Да и не она одна…

«Да пропади он пропадом! – подумала Катька, уже не обращая внимания на колыхание шторы окна второго этажа. – Как он догадался, что я красоту показываю?! Зараза!»

Очередная мысль про Лосося, перебившая мысли про Илюшу Дробана, вывела Катьку из себя. Она наконец-то спрыгнула с забора, решив, что урок истории – лучшее, что может отвлечь от безобразия, заполнившего её голову.

Глава 2. И что это было?

Смартфон задёргался в смс-припадке на второй минуте истории. Звук телефона Катька на уроках отключала, но вибрацию оставляла: мало ли? Впрочем, в мёртвой тишине, наступившей в их седьмом «в» после слов «истерички», что сейчас она устроит контрольную, даже вибрация прозвучала громом первой майской грозы, промчавшейся над их городком прошедшей ночью.

– Киршина! – истошно взвыла Ирина Егоровна.

– А вдруг мама?! – хватая смартфон, выдала Катька. Она даже руками развела: – Болеет же.

– Кто болеет? – не поняла «истеричка».

– Мама, – выдохнула Катька и округлила глаза, мол, неужели непонятно.

– Ну-ка, посмотри! – потребовала Ирина Егоровна, издалека, от учительского стола показывая пальцем на смартфон, зажатый в Катькиной руке.

Катька раскрыла сообщение с неопознанного номера и глаза её, едва успевшие вернуться в прежние границы, округлились снова.

– Что? – не поняла учительница.

Выдержав паузу, Катька пробормотала:

– Давление, блин…

На экране смартфона высвечивалось одно слово, набранное заглавными буквами: СВОЛОЧЬ.

– Да, давление – это плохо, – вздохнула Ирина Егоровна, задумавшись о чём-то своём.

После этого с вероятностью в сто процентов должна была последовать-таки контрольная, но жизнь внесла коррективы в течение последнего на сегодня урока.

Смартфон в руках Катьки выдал ещё одну «вибротрель», заставив вздрогнуть весь класс. Причём половина дёрнулась совершенно искренне, а другая – так, чтобы стулья скрипнули, столы стукнули и посыпалась на пол всякая мелочь: ручки, тетрадки…

– Что на сей раз? – в голосе Ирины Егоровны металл смешивался с дрожью.

Мельком глянув на экран, Катька опечалилась:

– Эх-х!

– Давление? – уточнила «истеричка».

– Ну… – коротко, но многозначно выдала Катька, успев трижды за секунду перечитать новое сообщение, отправленное всё теми же немаленькими буквами: ГАДИНА.

– Так! – приняла решение учительница. – Киршина… Кто тебе больше нравится: Наполеон или Бонапарт? – спросила Ирина Егоровна, делая жутко серьёзное лицо.

Половина седьмого «в» задумалась, четверть – промолчала, отличники – хихикнули.

Катька спокойно пожала плечами:

– Вообще-то, это один человек.

– Это была шутка, – подтверждая Катькины слова, расплылась в довольной улыбке «истеричка».

– Правда?! – совершенно искренне выдал Костик Байков, двоечник и охламон, обладавший единственным положительным качеством: в школьной столовой он съедал всё, что ему давали.

И класс грохнул – даже те, кто несколько секунд назад размышлял: как нужно ответить?

– Тихо! – рявкнула Ирина Егоровна. Обведя семиклассников сквозь толстые стёкла жёстким очковым взглядом, она заставила всех замолчать. И вновь уставилась на Катьку: – Теперь серьёзно. Что происходило в одна тысяча семьсот сорок первом – одна тысяча семьсот сорок третьем годах?

– Вроде, со шведами воевали, – Катька дёрнула правым плечом – почему-то нервно.

Учительница кашлянула:

– Так. А вот Вольтер, Монтескьё, Дидро, д'Аламбер…

– Вы про политику просвещённого абсолютизма? – перебила Катька.

– Ну-у?.. – задумалась «истеричка». И вновь ожесточилась: – Во что была преобразована Духовная коллегия, которая управляла церковными делами?

– Да в Синод, – Катька дёрнула левым плечом.

– В какой? – потребовала уточнения учительница.

– В Святейший. – Катька пожала обоими плечами.

– И правительствующий! – ткнула пальцем в потолок кабинета Ирина Егоровна.

– Ну да, – согласилась Катька и вздрогнула от третьей эсэмэски.

– Всё! – «истеричка» остановила Катьку, выставив в её сторону ладони. – Киршина может идти домой. Поможешь матери, если что. И если что, вызывай врача, поняла? За урок пять. Остальным – контрольная! Предварительная! Но – контрольная! И по всему материалу! За год!

Класс нервно вжался в столы и стулья, забыв позавидовать и плюнуть вслед однокласснице.

А Катька счастливо выдохнула и, схватив сумку, выскочила в школьный коридор.

На экране смартфона высвечивалось: КОЗА. Впрочем, Катьку это не задевало, она даже чмокнула экран с этим словом:

– Лосось, ты зараза, но я тебя обожаю – ты меня с контрольной вытянул!

Смартфон тут же выдал ещё одну эсэмэску: ДУРА.

Вперед