Арина вперила в обидчицу взгляд, полный горячей злобы и ненависти.
Надя попыталась вмешаться, но стоявший рядом пират схватил её за шиворот куртки и с силой дёрнул на себя.
– Эй, Паркер, я просил тебя обыскать её, а не разглядывать, – обратился чернобородый к своей подопечной. – Обыщи эту сучку!
– Конечно, босс…
Быстрым движением она вытащила из-за пояса пистолет и села на корточки возле Арины.
– Ты же будешь хорошей девочкой, да? – Пиратка покачала дулом пистолета в воздухе. – И дашь мне полазать в твоих кармашках БЕЗ всяких неприятностей. Верно?
Ноздри Арины раздувались и сдувались. Карие глаза как ножи резали лицо пиратки.
В конце концов, она медленно кивнула.
– Умничка. – Пиратка похлопала её по щеке и стала одной рукой обыскивать карманы. Другой – держать на мушке. Матвей заметил, как она явно не торопится, скользя пальцами по штанам, бёдрам, груди…
Арина не сопротивлялась, вжимаясь спиной к стене.
– Паркер, ты закончила там или нет?!
Пиратка встала в полный рост.
– Да. У неё только пару патронов к револьверу и вот это.
Боссу она показала нож из кремня и китовой кости. Тот самый, предназначенный для души сержанта Бурова.
– Ну если это всё, значит возвращайся в долбаный строй! – зарычал Чернобородый так, что слюни полетели. Пиратка подчинилась, подобрала брошенный Ариной револьвер и вернулась к своим, по пути припрятав нож из кости в кармане.
– Кто ещё на борту?
Матвей не сразу расслышал заданный ему вопрос. Звон в ушах, рождённый гневом, не утихал.
Тогда он почувствовал, как его схватили за плечи и подняли на ноги.
– Оглох?! Кто ещё на борту? – Чернобородый так и не открыл своего лица, и у Матвея создалось впечатление, будто он общается с чучелом.
– Ещё трое, – ответил он.
Чернобородый жестом подозвал к себе человека с громкоговорителем, взял устройство и грубо пихнул Матвею.
– Вели им выходить по одному с поднятыми руками. И предупреждаю сразу. Если не сделают этого через минуту, мои люди зайдут внутрь и вынесут оттуда всех вперёд ногами.
– С нами на борту ребёнок, младенец пары недель от роду. – Матвей быстро взглянул на Надю, чьё лицо побелело как простыня. Не было сомнений, она думала о малыше Йоване. – Если он не выйдет, его тоже пристрелят?
Хотелось бы Матвею увидеть, как услышанное отразилось на скрытом за очками и шарфом лице чернобородого. Возможно, тогда бы он смог понять, до конца ли прогнил этот человек, или же в нём имеется ещё хотя бы искра совести.
– Сопляка никто не тронет, но вот что касается остальных… – Он пихнул ему в грудь громкоговоритель. – Я, сука, не шучу. Поэтому пускай выйдут все.
Матвей взял устройство, облизал пересохшие губы и почувствовал металлический привкус крови. Потом он исполнил приказ Чернобородого:
– Тихон, Макс, Маша, это я, Матвей. Выходите на палубу с поднятыми руками… – он на мгновение осёкся, размышляя, стоит ли давать возможно ложное обещание того, что их не тронут? Но всё же предпочёл этого не делать, отключил громкоговоритель и отдал Чернобородому.
– Отлично. – Устройство для переговоров он вернул в руки подчинённого, а после обратился к Матвею. – Отныне это судно, как и все прочие, незаконно вторгнувшиеся в воды полуострова, принадлежит Братству…
– Постойте, но мы…
Очередной удар прикладом в спину заставил его прикусить язык.
Теперь из люка вышли остальные. Тихон с поднятыми руками, с опаской озирающаяся на уставившиеся в его сторону бездонных дыр карабинов, а за ним Маша…
