Светлана загорелась новой идеей и на следующий же день обговорила ее с Леной. Дмитрий, со своей стороны, изложил план командировки главному редактору. Тот, одобрив, предложил воспользоваться билетами, которыми авиакомпания «Катар Эйруэйс» расплачивалась с еженедельником за рекламу.
Невидимой красной нитью соединены те, кому суждено встретиться, несмотря на Время, Место и Обстоятельства. Нить может растянуться или спутаться, но никогда не порвется.
Древняя китайская мудрость
Борт авиалайнера «Катар Эйруэйс» – Доха (столица Государства Катар). 2012 год
Пройдя таможню и личный досмотр, Светлана, Елена и Дмитрий устроились в ВИП-салоне боинга, следовавшего из Москвы в Доху. Весь полет Дмитрий неустанно просвещал своих спутниц.
– Я бывал в Катаре много раз, – начал он свой рассказ. – Едва ли не каждый год. Эта страна, и особенно ее столица, Доха, росла, преображалась и мужала на моих глазах. Кстати, Доха переводится с арабского как «Большое дерево». Согласно древней легенде, давным-давно там росла огромная финиковая пальма. Впервые я побывал в этом аравийском государстве в самом начале девяностых на презентации десятой модели «Лады». Тогда на этот проект возлагались большие надежды. Были и другие перспективные проекты. Как известно, Россия – одна из немногих стран мира, где есть богатейшие месторождения платины. Так вот, один шейх-миллиардер из Катара разработал детальный и вполне реалистичный план. Имя этого великого человека, которого, к сожалению, уже нет с нами, я называть не буду. И сегодня эта многопрофильная корпорация, носящая его фамилию, успешно занимается самым разным бизнесом по всему свету. Суть проекта шейха, если коротко, – совместно с партнерами из России производить каталитические нейтрализаторы выхлопных газов для автомобилей из нашей платины. Они стоили бы значительно дешевле американских, канадских или австралийских. У него на руках уже были соглашения о намерениях с «Фордом», «Тойотой» и еще целым рядом автогигантов. Он вложил в российский проект около миллиарда долларов. На Белорусской открылся огромный офис, в котором мне также доводилось не раз бывать.
Дмитрий бросил быстрый взгляд на Светлану и Лену. Они слушали внимательно.
– Но вы, конечно, помните, что представлял из себя бизнес в России девяностых. В автомобилестроении царствовал олигарх, который славился в Москве тем, что был средоточием всех возможных пороков. От заслуженного возмездия он укрылся в Туманном Альбионе и все равно плохо кончил. Много лет спустя его нашли то ли повесившимся, то ли повешенным в ванной лондонских апартаментов. Так вот, этот крайне нечистоплотный человек и топ-менеджмент представительства катарской корпорации сумели разворовать все до последнего доллара. Это были и русские, и англичане, и американцы. Вполне спевшийся интернационал.
Через год после этой грязной истории я вновь брал интервью для Газеты у шейха в Дохе, в его роскошном дворце в восточном стиле у самой кромки Залива, – продолжал предаваться воспоминаниям Дмитрий. – Согласно аравийской традиции сначала слуга принес крепкий зеленый кофе с кардамоном и лучшие в мире катарские финики, фаршированные разными орехами. Как и положено, я взял красивую маленькую пиалку правой рукой и стал смаковать любимый напиток. А потом закусил фиником. Затем последовало щедрое угощение – лучшие блюда катарской кухни, в основном из только что выловленных рыбы и морепродуктов. В заключение ужина опять подали кофе и на этот раз еще и сигары.
