И вот, когда рабочий сезон на Илиме завершился, за небольшой нашей группой прислали кукурузник, чтобы перебросить нас до Братска. Пилоты пошли перекусить или выпить пива, и бросили на произвол судьбы свое воздушное судно на опушке почти так же, как был брошен в тайге трелевщик. Мы с рюкзаками полезли в самолет. Кабина пилотов была открыта и, проходя мимо, я заглянул туда, где красиво поблескивали выключатели и рычажки. Мои товарищи, памятуя свои прогулки по тайге, поинтересовались, не дружу ли я случайно и с такой техникой. Я, так же как и в предыдущий раз, сообщил, что поднять их в воздух, пожалуй, смогу, а вот с приземлением могут возникнуть непредвиденные сложности.
Я, как всегда, отвлекся от главной линии повествования, связанной с созданием самолета. Начинались летние каникулы, а в это время обычно возвращались к родителям с учебы старший брат
Анатолия, Виктор, и сестренки: Галина и Ромуальда. Конечно, мы поделились своими планами относительно летательных аппаратов с опытным старшим братом, который в то время оканчивал сельскохозяйственный институт. На удивление, наши идеи были встречены с одобрением. Более того, старший брат взял на себя добровольно, как сейчас бы сказали, функции научного руководителя проекта, отдав нам на усмотрение тактические вопросы.
Было принято решение, до реализации самолетного проекта попрактиковаться на более простом объекте – аэросанях. И работа закипела. Поскольку все члены семьи Загурских, от мала до велика, в той или иной степени, принимали участие в этом «историческом» проекте, было бы несправедливо умолчать о роли каждого из них. Эта польская семья за время моей дружбы с младшим из сыновей директора школы стала мне, без преувеличения, родной. Не так давно Анатолий прислал мне рукопись отца о временах становления республики «Ишим», и вот что меня при ее прочтении поразило более всего. Казалось бы, что после пережитого этим человеком его душа должна бы очерстветь и окаменеть, а воспоминания о пережитых несправедливостях должны вызвать ярость и злобу. Нисколько не бывало! Этот человек был огромного опыта, мудрости и доброты. Он мог быстро разобраться, с чем и кем имеет дело. Детские души тоже не были для него потемками.
Сравнительно скоро он начал доверять нам с Толькой почти во всем: школьную мастерскую и грузовик, ключи от школы, где без всякого пригляда со стороны педагогов, мы с нашими друзьями и девчонками устраивали вечеринки с танцами. И насколько я могу вспомнить, мы ни разу его не подводили. В жизни мне не так много приходилось видеть столь благожелательных и веселых людей. Он неизменно подшучивал над нами и над нашими тайнами, но никогда не пытался их выпытать. Естественно, что при этом он у нас пользовался высочайшим доверием. Не скрою, я его очень любил.
Незадолго до своей смерти моя матушка поведала мне одну тайну, которую хранила почти всю жизнь. Оказывается, перед возвращением на Украину, отец Толи вел с ней весьма секретные переговоры о том, чтобы до завершения школы я остался пожить у них. Основной аргумент, которым он пытался убедить мою матушку, это то, что два друга не переживут такой разлуки. Матушка, конечно, отказалась. Однако до моего расставания с Ишимом было еще далеко.
Старшая сестра Анатолия – Галина, – к тому времени уже училась в медицинском институте и обычно привозила нам свежие медицинские анекдоты. Рома, которая была немногим старше меня, поступила в педагогический институт. Обе, каждая по-своему, были хороши собой и вступили в тот возраст, когда возле них уже начали виться потенциальные женихи. К нам они относились, как и положено относиться старшим сестренкам к своим младшим братьям, снисходительно и терпеливо. Обе мне очень нравились.
