– Вы.... беседовали? – осторожно спросил Вадик.
– Ага. Через дверь, – Андрей поморщился, ёлки-палки, как всё-таки болят рёбра!
– А он тебе ничего не говорил? – продолжал допытываться Вадик.
– Говорил! – вспылил Андрей. – Сказал, если тебя найдёт, – скальп снимет и вместо талисмана в автомобиль повесит! Вали отсюда, надоели вы мне все, хуже горькой редьки!
Не выдержав, он первым зашагал прочь, наобум прыгал по перекопанной земле, – к будке подводили новый кабель, года два, наверное, если не больше подводили, сволочи, сначала асфальт кладут, потом кабель подводить начинают, или трубы прокладывать!
Было начало десятого. Домой идти не хотелось – не, потому что там его мог ждать Антон, этот уже знает, что ничего от него не добьётся – просто, потому что не хотелось. Хотелось увидеть какие-то нейтральные лица, которые от него ничего не хотят и кому он даром не нужен. Андрей пошёл на Городок.
Был Город и был Городок, маленький развлекательный центр, окружённый студенческими общежитиями, наполненный летними кафе. Лето давно уже кончилось, но кафе – столики и стульчики под зонтиками – продолжали свое существование. Местами под одним зонтиком размещалось человек пятнадцать-двадцать за двумя бутылками колы и мороженым. Сначала официанты прогоняли таких вот посетителей, потом кроме них никого не осталось. Здесь играли в карты, вели длинные умные разговоры, целовались, слушали музыку из полусломанных радиоприёмников, рисовали друг на друге смывающиеся татуировки, курили и продавали траву и «колёса» – здесь жило и наслаждалось жизнью скудное на денежные знаки поколение. Под потрёпанными зонтами, украшенными рекламой, клубилась жизнь, независимая от всего земного, бесполезная и безразличная к событиям вокруг них.
– Привет.
– Привет.
– Привет
– Привет
– Здорово!
– Привет
– О-о-о, какие люди без охраны!
– Привет.
– Хай!
– Привет…
Больше всего Андрей опасался дружеских похлопываний по плечу, но обошлось, им лень было подниматься со своих мест, им лень было обмениваться рукопожатиями, святая корова, куда уж там до похлопываний по плечу! Удивительно бесполезное поколение, бесконечно бестолковое поколение!
Андрей надолго нигде не останавливался, обменивался парой фраз, потому что там, в самом конце, на невысоком кирпичном турникете, загорелся взгляд голубых глаз, мельком задевая его, заставляя обратить на себя внимание.
– Привет.
– Здравствуй, Мэри, – сказал Андрей.
Девушку звали не Мэри, Мариной, но вот ведь привязалось, даже сейчас он называет её только так. Парень, моложе его, догадливый, сполз с турникета, «увидимся», растворился в общей массе. Андрей не спешил занимать его место, стоял перед девушкой, сунув руки в карманы. Как будто отгораживал её от всего остального.
– Ты подстриглась, – сказал он.
– Уже давно, – она махнула рукой, длинные ресницы порхнули в воздухе.
– Как живёшь?
– Нормально.
– А в частности? – усмехнулся Андрей.
– Не для прессы?
– Не для прессы…
– Нормально, – она повторила не только слово, но и интонацию. – Ты как сюда попал?
– Мимо проходил, дай, думаю, зайду…
– М-да… – вновь порхнули ресницы. Как бабочка с голубыми крыльями. – Не с кем разделить вечер?
– Уже разделил, – заверил её Андрей. – С Вадиком…
– А-а-а… Что-нибудь получилось?
– Получилось…
Разговор набирал обороты, как снежный ком, катящийся с горы. Вскоре они уже перебивали друг друга, и вот уже он сидит рядом с нею на турникете…
