Читать онлайн София Брайт - Дети от предателя. Он не узнает

– Ну что ты плачешь, глупышка? – прижимает меня к груди Глеб, положив подбородок мне на макушку. – Всего полгода, и мы снова будем вместе.

Я слышу, как быстро бьется его сердце, и мне так будет не хватать по ночам этого звука, как и его размеренного дыхания.

– Целых шесть месяцев! Сто восемьдесят два дня! Четыре тысячи триста восемьдесят часов! Это же целая вечность! – по щекам струятся слезы, а я даже не пытаюсь их остановить, утыкаясь лицом в крепкую грудь.

– Ну ты чего, крох? Мы будем созваниваться каждый день по видеосвязи. И в свободную минуту я буду заваливать тебя сообщениями, – говорит он ласково, но по тяжелым вздохам понимаю, что не мне одной тяжело расставаться.

– Это не то, – продолжаю я плакать, крепче сжимая в ладонях хлопковую футболку. – У меня будет день, у тебя – ночь. Рано или поздно ты устанешь караулить меня, потому что будешь уставать на работе.

– Лин, ты всегда будешь важнее работы, и поэтому мне никогда не надоест ждать тебя, – целует в лоб.

– Правда? – поднимаю лицо, смотря на Глеба.

Я плохо вижу его из-за слез, но все равно могу различить то, насколько серьезен Любимов. Он и правда чувствует то, что говорит.

– Я никогда не солгу тебе и всегда буду любить тебя одну.

Спустя два часа я сижу в такси и с грустью смотрю на проносящийся за окном город. На душе пустота. Без Глеба этот огромный мегаполис кажется пустым и безлюдным.

Как теперь продолжать жить без него?

Мне нужно радоваться, что после стажировки в Америке Глебу дадут новую должность, его отец успокоится, и тогда мы наконец-то сможем пожениться. Я стараюсь видеть плюсы, но не получается.

Весь остаток пути до дома успокаиваю себя мыслями о том, что эти шесть месяцев я смогу больше уделять времени новой работе, не отвлекаясь на личную жизнь и полноценно вникая в дела компании. Ведь я тоже мечтаю об успешной карьере веб-дизайнера, и сейчас самое время заявить о себе.

Но как мне будет не хватать тихих вечеров, когда мы с Глебом бок о бок выполняли задания, а в промежутках сладко целовались.

Из мыслей выдергивает вибрация телефона. Я делаю несколько глубоких вдохов и выдохов и принимаю входящий вызов от Ольги.

– Приветик! Проводила Любимова?

– Да, он уже в небе, – выдыхаю шумно.

– В аэропорту были только вы вдвоем? – осторожно спрашивает подруга.

– Да, а что?

– Никого из знакомых не встретила?

– Нет… – напрягаюсь, пытаясь вспомнить хоть что-то. Но я настолько была поглощена прощанием и впитывала последние мгновения вместе, что не замечала никого и ничего вокруг. – Честно, не могу сказать. Но к нам никто не подходил.

– М-м-м, – задумчиво говорит она.

– Да что такое? Ты меня пугаешь, – эти странные наводящие вопросы и напряжение в голосе подруги не сулят ничего хорошего.

– Лин, ты только это, давай без истерик. Просто я считаю, что должна предупредить тебя…

– О чем ты, в конце концов, говоришь!? – у меня засосало под ложечкой и похолодело в животе от нехорошего предчувствия.

– Я знаю, что ты просила не шпионить за ней. Но… – подруга делает паузу, и я слышу шумный вдох, – но я считаю, что нужно быть в курсе жизни врагов.

– Только не говори, что ты шпионишь за Кобяковой?

– Не торопись меня ругать. Ты же знаешь, что я, в отличие от тебя, не доверяю этой стерве.

– Что бы ты ни сказала, я не хочу дальше этого знать… – головой понимаю, что не должна даже думать о сокурснице и подруге детства Глеба, которая с малых лет была влюблена в него, а их родители мечтали поженить парочку. Я доверяю своему парню, а неразделенные чувства девицы не мои проблемы.

– Но… – теряется Оля, а затем берет себя в руки и выпаливает на одном дыхании: – Я скинула тебе ссылку на ее сторис и считаю, что тебе нужно это увидеть.

– Это все? – тревога в груди нарастает, но я не пойду на поводу у своих страхов и не буду переходить по ссылке.

– Все. Лин, я бы на твоем месте посмотрела, – говорит настойчиво.

– Ты не на моем месте, Оль. И прекращай игры в шпионов. Пока, – сбрасываю вызов, чувствуя, что дыхание сбилось от злости.

Я не просто зла, я в гневе на подругу. Мне и так непросто, и я не знаю, как переживу следующие полгода. Но вместо того, чтобы поддержать меня или успокоить, лучшая подруга подливает масла в огонь.

Смотрю в окно, твердо решив, что ни за что не буду проверять аккаунт Кобяковой, унижая себя и Глеба какими-то подозрениями. Но, несмотря на твердую позицию, дурное предчувствие никак не отпускает.

Я списываю свое состояние на горечь от расставания на длительный срок с любимым парнем и, доезжая до дома, так и не открываю чат с подругой.

Но ночью, когда жду сообщений от Глеба, искушение просмотреть аккаунт соперницы становится столь велико, что мне приходится удалить то самое приложение социальной сети, где она ведет свой аккаунт.

Не помню, как засыпаю. А когда просыпаюсь, нахожу присланное видео от любимого.

– Крох, я на месте, – смотрю на уставшее лицо парня, и хочется обнять его, поцеловать и сделать массаж головы, чтобы он расслабился. – Доехал до квартиры. Сейчас в душ – и спать. Очень тебя люблю и уже скучаю, – посылает в камеру воздушный поцелуй. – Завтра созвонимся.

И все прекрасно в этом видеосообщении, кроме его финала. Изображение пропадает, но запись не останавливается.

– Глеб, а где моя компьютерная сумка? – я слышу женский голос, который узнаю из тысячи. Это голос моей соперницы.

Сердце камнем падает в пропасть.

Слушаю запись дальше, но там что-то шуршит и обрывается.

Я же боюсь пошевелиться и сделать вдох, потому что кажется, что иначе я рассыплюсь на кусочки.

Мой Глеб улетел в Америку с ней. С Кобяковой Снежаной. Его давней подругой и первой девушкой…

А дальше, дальше рука сама тянется к дисплею, чтобы снова установить приложение.

И без капли сомнений я нажимаю на ссылку, присланную подругой…

– Ребят, наконец-то я могу вам рассказать об этом! – говорит Снежана в камеру, и, судя по звукам на заднем фоне, она находится в здании аэропорта. – Случилось то, о чем я так долго мечтала! Я улетаю на стажировку в Америку! – визжит она, а мне хочется закрыть уши от этого мерзкого звука.

Смотрю на ее красивое ухоженное лицо, на блестящие черные волосы и пухлые губы и чувствую, как органы в животе скручиваются в узел от осознания случившегося.

Она там, рядом с ним, на шесть месяцев. В то время как я через океан от них и никак не смогу встать между Снежаной и ее давней любовью к Глебу.

Видео меняется, и я вижу ее в кресле самолета. Она сидит у окна, широко улыбаясь, но угол, под которым она снимает, захватывает мужское плечо в черной футболке, которую я гладила накануне, и мускулистый бицепс.

Следующее сторис она снимает из такси, за окном которого мелькают каменные джунгли Нью-Йорка.

А в последней истории она показывает вид из окна на ночной город. Но я не вижу многочисленных огней, потому что мое внимание сосредоточено на отражении Глеба. Глеба, который не рассказал мне, что Снежана также будет проходить с ним стажировку.

И самое худшее, умолчал о том, что они будут жить вместе.

Я, словно мазохистка, просматриваю все эти сторис снова и снова, чувствуя, что с каждым новым просмотром дыра в груди лишь увеличивается. Мне хочется немедленно позвонить Глебу и потребовать объяснений, но я знаю, что он спит. Или, еще хуже, спит не один…

На работу я приезжаю еще более разбитой, чем накануне. Глаза красные от пролитых слез, и кажется, что в них насыпали песка, такими сухими они ощущаются. Сосредоточиться на проекте совершенно не получается. Все мои мысли там, в нью-йоркской квартире Глеба…

– Лина, с тобой все все в порядке? – подходит ко мне коллега Ваня.

– Что? – не сразу понимаю, о чем он спрашивает, и кладу руку на мышку, пошевелив ею, чтобы вывести компьютер из спящего режима.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Какая-то бледная и потерянная сегодня? – смотрит он пристально.

– Да, все в порядке. Просто я не выспалась.

– Если что-то нужно, говори. Хочешь, бутерброд тебе сделаю с рыбкой? – улыбается он.

– С чем? – только при слове “рыбка” чувствую, как меня начинает мутить.

– Со слабосоленой форелью, – довольно произносит он.

– Спасибо, не надо. У меня что-то с желудком, – стараюсь улыбнуться в ответ.

Остаток дня меня продолжает мутить. Есть совершенно не хочется. Более того, все мысли о еде вызывают отвращение. Я снова зачем-то смотрю проклятые видео и резко оживаю, когда, вернувшись домой, вижу зеленый кружочек вокруг нового сторис, но на нем только фото с двумя чашками кофе и надпись: “Новая жизнь начинается с совместного кофе”.

Сердце болезненно сжимается, и хочется отшвырнуть смартфон в сторону.

Но в этот момент я вижу входящий видеозвонок от Глеба.

Нажимаю зеленую кнопку, и передо мной появляется улыбающееся лицо любимого.

– Кроха, привет! – бодро здоровается он.

Я же в ответ не могу выдавить и звука.

– Лина? – улыбка сползает с лица парня, и он хмурится.

– Я тут, – говорю хрипло.

– Что случилось, кроха?

– Глеб, – я стараюсь взять себя в руки, – когда ты собирался мне сказать, что улетел вместе со Снежаной, м?

Его брови съезжаются, и он поджимает губы.

– С чего ты это взяла? – говорит холодно.

– Ты сейчас серьезно? Ты хотя бы пересматривал видео, что прислал? – усмехаюсь, чувствуя себя самой настоящей дурой.

– В смысле? – вижу, как он напрягается.

– “Глеб, а где моя компьютерная сумка?” – передразниваю голос Кобяковой, всматриваясь в глаза Глеба. – Что? Нечего сказать? Хотя стажировка – это еще не все, правда? Вы еще и живете вместе…

– Лин, все не так… – начинает оправдываться Любимов, и я себя ощущаю героиней дешевой мелодрамы.

– А как? Она выставляет сторис с совместным кофе и началом новой жизни, – стоит начать говорить на эту тему, как меня уже не остановить.

– Лин, да это все совсем не так, как ты себе нафантазировала.

– А как, Любимов? – смотрю на него, давая возможность оправдать эту отвратительную ситуацию и надеясь, что он найдет нужные слова.

– Я не говорил тебе, потому что сам узнал лишь за пару дней до вылета, а потом боялся твоей реакции. Именно такой реакции.

– Допустим, – говорю. – А живете почему вместе?

– Это всего на пару дней, пока Снежа не найдет квартиру.

– То есть она успела подготовить документы для стажировки, на что у тебя ушло несколько месяцев, а квартиру найти не смогла? – из меня вырывается смешок. – Это даже звучит бредово. Ты же понимаешь, что никуда она от тебя добровольно не съедет? – жду от него ответа, но Глеб только молчит и отводит глаза в сторону.

– Она обещала, – говорит как-то неуверенно.

– Ты тоже обещал мне не лгать, – губы застывают не то в улыбке, не то в оскале, потому что я не управляю больше собственными эмоциями. Разговор заходит в какие-то дебри, из которых я совершенно не понимаю, как выбраться. Глеб все сильнее топит доверие к себе, а я не знаю, за что зацепиться, чтобы верить в его искренность.

– Лин, ну ты же знаешь, что я люблю тебя больше жизни? – смотрит вопросительно.

– Теперь я уже ни в чем не уверена, – тяжело вздыхаю. – Ты мне солгал, Глеб. Целенаправленно. То, как преподносит ситуацию она в своих сторис, и то, что говоришь ты, не стыкуется.

– Ангелина-а-а-а, – тянет он мое имя. – Кроха моя. Ну взгляни на меня, – и снова его голос наполняется нежностью, и мне хочется довериться ему. – Я обещал, что никогда тебя не обижу, и я сдержу свое слово.

– Мне очень хочется тебе верить.