Дети подвалов - страница 28
– Не нравится мне эта хрень! – задумчиво проговорил Крах.
– И мне, – согласился я. – Интересно, основание хорошо закреплено?
– Да? Может, об этом надо было подумать прежде, чем лезть сюда?
– Ну, и чего же ты не подумал?
– А я что ли придумал на самый верх переться?
– Ладно, Саня, – пресёк я развивающийся недобрый спор, – так мы можем и посраться. Оба лезли. Давай думать, что дальше делать.
А между тем, как назло, ветер продолжал усиливаться. И, как нам показалось, со стороны Купчино приближалась дождевая тучка – небо там было более мрачным. Нам следовало бы спускаться ниже, но из-за раскачивания вышки лезть обратно по отваливающейся лестнице было страшно.
Вскоре пошёл дождь, и железная конструкция стала мокрой и скользкой, что сделало возвращение на землю в ближайшее время почти невозможным.
Короче говоря, два шестнадцатилетних дурака, у которых до сих пор играло в заднице детство, оставались торчать на самом верху осветительной вышки, ночью, посреди свалки «Ленмольер», в дождь и ветер ещё несколько часов, не решаясь начать спуск. От ветра вышка качалась, и устрашающе билась об каркас оторванная лестница, а Доцент с Крахом, все насквозь мокрые и замёрзшие, сидели на полу площадки и ритмично выстукивали зубами популярные музыкальные шлягеры 90-х. Вкупе с завываниями непогоды, получался такой симфонический оркестр, что позавидовал бы сам Геннадий Рождественский12!
И у меня, и у Сани промокли все сигареты, а одежда совершенно перестала выполнять свою согревающую функцию. Что вертелось в наших головах на тот момент – трудно себе было представить. Мы злились на погоду, на зомби, на собак, друг на друга, на то, что эту ржавую конструкцию не демонтировали, но обессилили настолько, что ругаться возможности не имели. Мы даже не заметили, что все псы, загнавшие нас на вышку, уже давно убежали прочь – даже собаки оказались умнее нас.
Часов ни у кого из нас с собой не было – тогда вообще часы у молодёжи были не в моде, и узнать, сколько прошло времени, не представлялось возможным. Но дождь и ветер постепенно стали стихать, и, наконец, совсем завершили свою неугомонную миссию.
– Д-д-доцент, – пробубнил Саня, – в-в-ветер утих, д-дождь почти кончился, давай п-пробовать спускаться вниз.
– Д-д-да, давай, – согласился я.
– Л-л-лезь первым.
– Х-х-хорошо.
– Ос-с-сторожней.
– П-п-постараюсь.
В общем, кряхтя и сопя, минут за двадцать нам кое-как удалось достичь долгожданной земли. Ступив на твердь «Зоны-51», мы, сначала медленно, затем всё быстрей, засеменили в сторону своих домов. Обратно мы уже шли другой дорогой – теперь нам было уже совершенно не до игр. Впрочем, и зомби тоже куда-то все подевались из-за непогоды – замёрзли, наверно.
По тротуарам улиц Ольги Берггольц, Седова и Ткачей мы уже почти бежали, пытаясь таким образом согреться. На ходу я и Крах договорились больше никогда не лазить на сомнительного рода конструкции, да и вообще, не шляться ночью по разным свалкам, где бродит много оборотней, на которых наше «супероружие» не действует.
Когда мы разбежались по домам, было уже ранее утро. Прыгнув в постели, мы проспали почти до самого вечера и, слава Богу, ни кто из нас не подхватил даже насморка.
Да, в будущем мы ещё не раз вспоминали это занятное приключение, и весело смеялись над ним, но преподанный нам жизнью урок усвоили навсегда.
Как пел наш Юра Хой из группы «Сектор Газа»: не шныряй в незнакомых местах!