Дети спящего бога - страница 3

– Сын приходит? Мой тоже такое любит.

– Не совсем, – ответила Лира, машинально проводя смартфоном над терминалом. – Сын знакомых.

– А-а-а, – протянула женщина и вытянула из стойки рядом с кассой упаковку шоколадных батончиков. – Тогда возьмите еще это. Акция сегодня, каждый второй бесплатно.

Лира кивнула и добавила шоколад к покупкам, оплатила. Медбот тут же прислал уведомление: «Обнаружено превышение дневной нормы сахара на 43%. Рекомендуется компенсировать 30-минутной интенсивной физической активностью».

– Ты разговорился не по делу, – пробормотала Лира, смахивая сообщение.

Тимур Навис явился ровно в назначенное время. Звонок в дверь прозвучал в шестнадцать ноль-ноль, заставив Лиру вздрогнуть. Она успела прибраться – насколько это было возможно в квартире, где кухонный стол служил одновременно рабочим местом – и даже переодеться в чистую футболку.

Открыв дверь, она встретилась глазами с долговязым подростком, который неловко переминался с ноги на ногу на пороге. Несуразный результат акселерации: при росте почти в метр восемьдесят он сохранял по-детски пухлые щеки и большие, широко расставленные круглые глаза цвета горького шоколада. Над верхней губой пробивались первые робкие усики – попытка организма доказать, что детство заканчивается. Огромные ступни в кроссовках сорок шестого размера выглядели чужеродными на тонких ногах с мосластыми коленками. Завершала портрет стандартно мятая школьная форма – темно-синие брюки и светло-голубая рубашка с эмблемой. Рюкзак, раздутый как панцирь у черепахи-мутанта, свисал с одного плеча.

– Здравствуйте, госпожа Векслер, – произнес он вежливо. – Я Тимур. Дядя Элиас сказал, что вы можете помочь.

– Просто Лира, – автоматически поправила она. – Проходи на кухню. Ты, наверное, голодный после школы?

Тимур кивнул, выразительные и полные печали как у мопса глаза заблестели при виде сэндвичей.

– Спасибо, но вы не обязаны…

– Ешь, – прервала его Лира. – Я знаю, как работает растущий организм. Вечный голод и дефицит всего на свете.

Они устроились за столом. Тимур бросил рюкзак у дивана и развернул сэндвич.

– Так, – начала Лира, доставая диагностическое устройство, – рассказывай о своей проблеме.

Тимур спешно проглотил кусок.

– Это началось две недели назад, – произнес он, глядя в стол. – Я программирую свои сны с помощью «Мечтателя». Знаете такой?

– Конечно, – кивнула Лира. – Полулегальный конструктор сновидений. Хороший, кстати. С минимальным вмешательством в базовые протоколы импланта.

Тимур посмотрел на нее с облегчением.

– Да! Именно. Я… я создал себе мир с деревянными кораблями. Никакой электроники, только ветер, паруса и компас. – Подросток оживился и неосознанно задрал нос. – Я даже изучил навигацию по звездам, чтобы все было аутентично.

Лира подключила диагностический сканер к ноутбуку, и голографический интерфейс развернулся над столом, отбрасывая бледно-голубое свечение на лицо подростка.

– А потом в твоем тщательно продуманном мире появилось что-то странное? – спросила она, набирая команды. – Дай-ка взглянуть на твой имплант. Нужно проверить настройки.

Тимур наклонил голову, позволяя Лире приложить сканер к основанию черепа, где под кожей угадывался контур нейроимпланта. Прибор обнаружил устройство и начал считывать данные. Может, и не придется доставать чип для более глубокой диагностики.

– Она появляется всегда в одно и то же время, – продолжил подросток, пока Лира работала. – На закате, когда солнце почти касается горизонта, а море кажется холодным и изумрудным. Золотая бабочка, состоящая из пикселей, как из старых компьютерных игр.