– И-и-и-э-э-эх!!!
Коняга! Прямо с алтаря прыгает вперёд, вращая над головой копьё. Проносится мимо, встаёт плечом к плечу с титаном…
Несколько глухих ударов, чей-то отчётливый вопль, приближающиеся стражники… И они с Клионтом между двух огней.
* * *
– Слушай, а они ничего!
– Ничего! – согласился Асон. Теперь ему было полегче – кентавр прикрыл «звёздного» слева. После первых неудачников желающих лезть под копыта не находилось.
– А доспехи их всё равно тьфу! – не унимался Сонэрг. – Вырядились… Наши поганцы попроще были, да посмелей! До упора пёрли. Помнишь?
Асон помнил. Кентавр с ходу подметил главное: храмовые иклуты дрались лучше Идакловых и были сильней, но они берегли себя, а значит, боялись. «Звёздный» положил ладонь на холку Сонэрга. Новая передышка ему не нравилась, совсем не нравилась… Нужно было что-то решать, пока иклуты не пришли в себя окончательно. Прорываться верхом? Прорваться-то они прорвутся, только что там, за пёстрыми, как змеиная шкура, дверьми? И краснобородый… Другой раз до него будет не добраться.
– Сонэрг!
– Ась?.. Берегись!
Кентавр успел отпихнуть «звёздного» и отпрянуть. Они позабыли про охрану краснобородого, верней, не подумали, что здешним людям на своих плевать. Небольшая, но тяжёлая ваза рухнула с галереи и с грохотом врезалась в пол у ног двинувшихся было вперёд копейщиков. Серым снегом закружил взявшийся ниоткуда пепел, стало трудно дышать…
– Назад!
Кентавр едва не пришиб оказавшихся за спиной иклутов – давешнего мальчишку и второго, с краденым копьём. Вторая ваза рухнула на одну из алтарных плит и разлетелась вдребезги. Асон успел вскинуть щит, закрывая не столько себя, сколько не столь расторопных соседей… Тут оно и накатило малиновой звёздной вспышкой. Понимание, что, почему и зачем. И это же понимание отразилось в глазах бородатого Тимезия – его, оказывается, звали Тимезий!
* * *
Это они, которые должны быть счастливы! Это они, за счастье которых ничего не было жаль. Это они!.. Потомки… Те, за кого он убивал. Те, за кого он умер. И не те! Подросли за прошедшие века, как же они подросли… и как же… измельчали.
Капает вода, кружится пепел… Меж рыдающим в голос Клионтом и… людьми стоит титан. Тот самый, не ошибёшься! Тимезий вспомнил и этот взгляд, и этот клинок! Полыхнул недобрый каменный глаз. Зло осклабился кентавр, ударил кованым копытом, высек искры. Кентавра Тимезий тоже видел…
– Это!.. – кричит Клионт. – Тимезий, это…
Время Всемогущее, парнишка тоже вспомнил всё! Вспомнил и понял, что они… что все было зря… зря для людей так же, как для титанов. Что не осталось… ничего!
– Мы больше не враги, копейщик. Нет, больше не враги.
Тимезий не знал языка белобрысых, не желал знать, чем и гордился. Не разбирал он и языка новых людей, но как-то понимал и их, и мечеглаза с кентавром. Только, когда перехватывает горло, не ответишь.
– Хватит! – рычит гнедой. – Пусть я ещё разок сдохну, но этих здесь не будет!
– Да, – повторяет раздельно титан. – Этих. Здесь.
Не будет.
Клионт больше не плачет. Задирает подбородок возле белобрысого. И когда только успел?! Трое готовы, а ты? Неужели трусишь? Но это ещё не конец, копейщик! Поудобней перехватить древко, встать рядом. Сколько лет ушло в песок, а они сошлись вновь, чтобы напоследок стать единым целым! Вот так. Спина к спине против оскорбивших и Время, и Небо! Против ублюдка с красной бородой, против золотых истуканов, чужих имён и чужих потомков… Не за них все было и не для них. Не для вас, предатели! Вчетвером они тут… Они тут…
