Наутро рука распухла. Я был маленьким школьником и не знал, что надо делать. В это время родителей не было дома – они уехали в город по делам, и нас с сестрой поручили под надзор соседской старушке. Я ей ничего не сказал, а она не заметила.
С распухшей рукой я в школе вместе со всеми делал утреннюю физзарядку. Но на первом же уроке я не смог самостоятельно открыть деревянный пенал – надо было большим пальцем руки зацепить углубление в крышке пенала. С больной рукой этого невозможно было сделать. Учительница заметила мои напрасные усилия, увидела распухшую руку и немедленно отправила меня домой. Медпункта в школе не было. Тут как раз приехали мои родители. Мать сразу же начала меня пороть. Это её обычный метод.
Отец, человек фронтовой, имел ранения, лежал в госпиталях, сразу остановил мать:
– Раньше надо было пороть, когда это кино только собирались привезти. А теперь поздно, теперь лечить надо. Пойдём, сынок, в больницу.
В нашем селе ещё была больница. Вернулся я домой в гипсе…
…
Наш путь ещё долго продолжался в зарослях реки, в этих джунглях Тарзана. Наконец, когда солнце уже заметно поднялось над горизонтом, наш караван прибыл на место.
Стали разгружаться. Отец сразу поставил рыболовную сетку. Сетку ставили на лодке вдвоём – я и отец. Там было неглубоко и сетку поставили на двух кольях. Валежник – это засохшие на корню небольшие деревья. Многие из них валились сами или от толчка рукой взрослого человека. Мы – я, Юрка и Толька – наладились валить их втроём. Но нам дали другую работу – небольшие сучья, ветки, лёгкие жердины таскать к плашкоуту. Там уже взрослые сортировали дрова, чтобы плотнее уложить в плашкоут.
Несколько женщин с ребятишками поехали на лодке собирать чилим.
Чилим лежал полем на илистой отмели. Его прямо сгребали еланью от лодки в мешки. Мешки грузили в лодку и отвозили на плашкоут. Потом этот чилим варили в котле на костре. Костёр поддерживать поручили пацанам. Это было нетрудно: дров навалом, не забывай вовремя подкладывать, чтобы вода всё время кипела. При варке чуть добавили соли. В первую очередь попробовали варёный чилим ребятишки. Вкуснотища!
Мы привезли домой свой пай – полмешка чилима. Высушили его на солнце за несколько дней, пока чилиминки не стали стучать в мешке, как настоящие сухие орехи. В таком виде он может сохраняться очень долго. Такой чилим можно есть и без варки. Но сушёный чилим можно и варить, как пересохшую, давнишнюю воблу, он получатся мягким, зубы не сломаешь. Чилим можно есть и сырым. Голод он хорошо утоляет и, говорят, полезен как эликсир. Родители говорили, что во время войны чилим многих волжан спас от голода.
Наступило время обеденного перерыва. Отец сварганил отличную уху на всю артель. Рыбы в сетку напуталось очень много и разной: окуни, лещи, тарашки, судаки, сазан, сом. Много было линя. Запуталась и черепаха. Отец её выпутал и просто выпустил. А чего с ней делать? Есть мы её не умеем. Да и как её в рот возьмешь? Ведь у неё такая противная змееподобная голова! Брр!
Красной рыбы не было. Основная часть рыбы была засолена. Большие горячие куски рыбы выкладывались из котла на широкие строганные доски – для стечки. Уху разлили по эмалированным, алюминиевым мискам или просто в кружки, гранёные стаканы. Уха переливалась янтарём!
Ребятишки от такой вкуснятины торопились есть и обжигали себе губы. Взрослые придерживали аппетит детей:
