Детство с нами навсегда - страница 7

Между тем я сама уже была на финишной прямой и на вопрос изредка заглядывающей медсестры об обезболивании мужественно отвечала отказом (хотя последний час уже плохо соображала, кто я и где). Собралась бригада докторов, и главный врач возвестил: «Отлично! Рожает, как по учебнику! До полуночи точно разойдёмся спать!» Акушеры этой новости обрадовались, пригласили меня на родильное кресло, а сами сели вокруг поудобнее и завели непринуждённую беседу о посадке фиалок на даче. Мне тоже было интересно отвлечься от физиологии и послушать живой разговор, и между потугами я расширяла кругозор информацией о почвогрунте и фиалочных удобрениях.

В какой-то момент акушеры оживились: «О! А вот и он! Молодец, мамочка, готово!» И я увидела у них на руках Малыша! Он был такой голенький, такой беззащитный, кричал, махал ручками, дрыгал ножками. «Да он же настоящий!» – вдруг пронзило меня, словно стрелой! И срочно захотелось вскочить, подбежать, схватить его на руки, никогда не отпускать, никому не отдавать. Усталость как рукой сняло, изнурительного марафона длиною в десять часов словно не бывало. Главный врач оказался прав: мы чётко управились до полуночи, и бригада врачей ушла на заслуженный отдых, оставив меня с сопящим на груди свёртком.

А я в ту ночь не сомкнула глаз. Таинственный полумрак белоснежного родблока, благоухающая за окном весна, дыхание новой жизни у меня под боком, ворох мыслей, ураган чувств… Какой уж тут сон?! До самого рассвета я не могла насмотреться на малыша, надышаться его ароматом, наслушаться его сопением и причмокиванием. Мы будто только-только знакомились и будто знали друг друга всегда. Меня переполняла такая нежность, какой я не испытывала доныне. Она накрывала с головой, заставляя плакать и смеяться одновременно, напевать от счастья и любить весь мир. Положа руку на сердце, могу назвать эти мгновения прекраснейшими в жизни.

На следующий день нас с малышом навестили родные и близкие. Умилению и восторгам не было предела. Новоиспечённый папа не скрывал слёз радости и держал сыночка на руках, как сокровище всех миров. Малыш серьёзнейшим образом изучал этого сентиментального мужчину, хмурил лоб, вопросительно поднимал бровки и от интеллектуального напряжения вскоре уснул. А мы с Гевой сели рядом с люлькой и, обнявшись, долго смотрели на спящего ангелочка. И нам, наивным, казалось: «Ну вот всё и свершилось! Мы вместе, втроем! Блаженство! Идиллия!» Но все самое интересное, конечно, было ещё впереди…

Я очень люблю, когда люди смеются от души, заливистым искренним смехом. Люблю эти морщинки возле глаз и смешные сборки на носу. Люблю, когда смеются дружной компанией или в одиночку в метро над забавной книжкой. Люблю, когда, не успев закончить фразу «А помнишь…», уже покатываются со смеху. Люблю, когда умеют посмеяться над собой. Люблю и помню смех каждого из своих друзей – он неповторим, как отпечатки пальцев.

Смех – это мелодия души, это тёплая волна, которая обнимает с головы до ног. К искреннему смеху невозможно оставаться равнодушным. Смех превращает взрослого, серьёзного, важного человека в мальчишку или девчонку. Смех берётся из радости и порождает радость. Смех идёт от сердца к сердцу, минуя барьеры и недопонимания, чины и звания. Не говоря уже о продлении жизни и прочей пользе для здоровья.

Первый смех малыша был для меня абсолютной прелестью и полной неожиданностью: я не могла подумать, что можно так заливисто расхохотаться из-за… погремушки! Мы находились в комнате втроём: сынок (4 месяца), я и моя бабушка. Она вынула из комода с игрушками погремушку и просто потрясла у малыша над головой, чтобы заинтересовать. Реакция оказалась бурной: сын покатился со смеху и не останавливался пару минут! Мы с бабушкой растаяли от умиления: смех был таким чистым и звонким, будто смеялась сама его душа! Бабушка перестала трясти игрушку – и малыш затих, снова встряхнула её – и снова захохотал! Но уже в следующий раз эта игра не вызвала у него таких эмоций. И с тех пор для веселья он находил самые разные и неожиданные поводы…