Бог из цитадели постоял, что-то прокручивая в уме, затем кивнул.
И праздник начался.
Торжественная процессия двинулась вверх по каменистому берегу, неровному, как рыбий хребет, туда, где гостей ждали хижины и накрытые столы. Кайлин замешкалась, вытягивая шею, чтобы увидеть того единственного, кто ей приглянулся: со смоляными кудрями и гладким лицом. Он разговаривал о чем-то со стражей дея, но, словно почувствовав ее взгляд на себе, повернул голову, улыбнулся. У нее в груди сладко заныло. Что, если все-таки именно этот красивый мужчина выберет ее? Найдется ли на острове другая девушка, которая понравится ему больше? Кайлин еще очень молода, а некоторые ее подруги уже опытнее и старше.
Едва ли ясно соображая, она сдернула с шеи тяжелую нитку берилловых бус. Женщины Нершижа не имеют права перечить избраннику, но это не значит, что они не могут поспособствовать своей удаче. Живая человеческая масса вокруг нее кипела и бурлила, перемешивалась, знакомилась, находила общий язык. Мужчина со смоляными кудрями смотрел на нее через просветы в толпе и улыбался, а она сама не замечала, что шевелит губами, повторяя одно и то же. Только бы это был он… только бы…
– Кайлин проводит вас на почетное место.
Сухая, но крепкая рука отца дернула ее за локоть, рывком вытащив из грез. Зажатые в пальцах бусы упали в охряную пыль Нершижа. Через мгновение Кайлин уже стояла рядом с деем: дрожащие ладошки кладут его тяжелую руку ей на плечо, как положено по церемонии провожания гостей к столу, ноги сами шагают вперед по склону. Его тело двигалось рядом с ней, нечеловечно большое, но довольно быстрое, меч иногда касался ее бедра, вызывая желание отстраниться. Окованные железом сапоги бога уже покрылись пыльным налетом, но она еще видела в пластинах смутное отражение своего силуэта. Даже его обувь сделана так, чтобы убивать… Через пару шагов дей чуть сжал ее ключицу: наверное, хотел остановить, а у Кайлин затрещали кости.
– Что у вас здесь пьют?
В его дыхании она почувствовала сладость: тростниковый сахар и виноградный сок, щедро подогретые солнцем. Так пахли пустые фляги, брошенные теми моряками, что уже заглядывали на Нершиж раньше, когда Кайлин была плоскогрудым ребенком. Этот аромат смешался у нее в горле со вкусом боли в передавленном плече.
– Единственный на острове источник пресной воды бьет в саду старейшины, – мстительно ответила она, хотя прекрасно поняла, что ему нужно, – вы напьетесь там вдоволь, как только мы поднимемся к деревне.
Он молча убрал с нее руку. Понял, что она на самом деле огрызнулась? Оторвет ей теперь голову, как поступил со своими богами-друзьями? Отец грозился прибить ее уже тысячу раз, но откладывал наказание, потому что она родилась женщиной, а вот бог из цитадели больше волновался о количестве мужчин. Видимо, в краях, откуда он пришел, те ценятся дороже. В ожидании смерти Кайлин обернулась напоследок: мужчина со смоляными кудрями, остановившись ниже них по склону, наклонился и поднял длинную змейку драгоценных камешков. Ее бусы. Их взгляды встретились снова. И снова разлучились: дей держал ее двумя пальцами за подбородок, вынуждая любоваться своим изувеченным лицом.
– Отец гонит вытяжку из водорослей, – пробормотала она, сразу же пасуя от этого зрелища и опуская взгляд ниже, – отвратительное пойло, все плюются, когда пьют. Вам понравится.
– Принеси мне ее. Сейчас же, – пальцы нечеловечной силы разжались, даруя Кайлин свободу, – а дойти я и сам смогу.
