Он с силой подтянулся на руках, пронзая ее тело, но Кайлин не почувствовала боли. Только поймала губами стон, вырвавшийся из его груди.
– Какая ты узкая… я забыл, что ты почти девственница…
Кайлин и сама об этом забыла. Какая же она девственница после того, что сделал с ней дей? Она подавила желание стиснуть виски ладонями, чтобы выдавить вернувшиеся непрошенные мысли, и постаралась вновь погрузиться в происходящее. Как плавно двигается в ней Шион, как приятно ощущать внутри себя твердый член мужчины, полный горячего желания, слышать над ухом ласковый шепот. «Моя девочка, моя Кайлин, моя единственная на всей Эре…»
Миг – и он вздрогнул, ударив в нее изнутри тугой струей. Мучительно застонал, резко двигая бедрами между ее распахнутых ног, словно стараясь излиться как можно обильнее в ее тело, содрогаясь от спазмов, скручивающих мышцы. Кайлин расслабленно откинула голову, охотно принимая то, что он ей давал, и представляя, как в этот момент его семя укореняется в ней в виде будущего ребенка. Это было бы прекрасно. Это то, чего она бы очень сильно хотела. Ребенок от того, кого она выбрала сама.
Небо над горизонтом понемногу светлело, пока они лежали в тесных объятиях, то вновь занимаясь любовью, то отдыхая от ласк. В предрассветных сумерках тело Шиона, его лицо казались вылепленными из мрамора рукой самого искусного мастера, Кайлин смотрела и не могла наглядеться. Она никогда не забудет эту ночь, свою первую ночь с любимым, и даже если бы ей грозило наказание в виде камня на шее, она бы все равно сделала это. Интересно, как бы отреагировал отец, если бы узнал, что Кайлин все-таки исполнила свой долг перед Нершижем, но не с тем, кто ее выбрал? Предал бы ее смерти? Вряд ли. Женщины слишком ценны, особенно, если могут уже носить ребенка в животе. Ей бы все сошло с рук. Она чувствовала себя преступницей, но при этом очень счастливой, и это было восхитительное ощущение.
– Расскажи мне больше о себе, – попросил Шион, целуя ее пальцы и заглядывая в глаза, – я ведь так мало о тебе знаю. И о привычках твоего народа. Тебя на самом деле собираются отдать замуж за родного брата?
– Не за брата-одной-кости, – испуганно подскочила Кайлин и принялась объяснять, помогая себе жестами, – за брата-через-одну-кость.
– А, двоюродного. За кузена, – сообразил он.
Она лишь кивнула, потому что на Нершиже не было «кузенов», но они с Шионом вроде бы поняли друг друга.
– Раньше вообще-то выдавали только за братьев-через-две-кости.
– Троюродных, да?
– Угу. А когда-то давным-давно были даже через-три-кости или совсем не одних костей, как мы с тобой. Но теперь это прошлое. На Нершиже все друг другу уже только через-одну-кость, и от этого болеют дети. – Кайлин села и печально вздохнула, глядя, как темное ночью океан теперь, на рассвете, стал пепельно-серым с розовыми искрами на гребнях волн. Странно, но ее сердце слегка щемило от мысли, что вскоре она лишится возможности наблюдать эту картину, и будет вместо этого смотреть лишь на бесконечные леса и поля большой земли. – Нершиж умирает, и его люди медленно умирают вместе с ним.
И тут же почувствовала, как мужчина обнял ее сзади и прижал к своей груди.
– Тогда я тем более увезу тебя отсюда.
Никогда еще Кайлин не чувствовала себя такой обласканной и защищенной, как в этих объятиях. Впрочем, раньше ее никто из мужчин так и не обнимал. Она уютнее устроилась в гнезде рук Шиона, мечтая, чтобы солнце вовсе не поднималось выше, время остановило свой бег, и они вдвоем вечно сидели так на берегу и под убаюкивающий шелест волн переговаривались тихими голосами.
