Глава Двенадцатая. В гостях у служителя Птарха.
Ирма очнулась, глухая пульсирующая боль
разлилась по голове. Девушка попробовала коснуться нывшего виска рукой и… не
смогла. Руки были скованы и заведены за голову, впрочем, и шею украшало
стальное кольцо. А лопатки до боли уперлись в каменную стену, отчего сам камень
стал горячим, а по телу девушки расходился сырой холод.
Ирма
дернулась, но только больно ударилась о стальные оковы.
- О, Птарх… великий сокрушитель… - Ирма мутным
от головной боли взглядом различила старика, к которому её привела служанка. Старик
что-то раскладывал на большой переносной жаровне. Всё пространство вокруг
заполнилось едким дымом от трав, кинутых в огонь... Ирме почудилось, что сквозь
облака дыма она смотрит вдаль. За горизонт.
Рисовались
высокие башни и стеклянные крыши, девушка видела парящих чаек и воду.
- Приди к жнецам своим, - продолжал странное
причитание жрец. Облака темнели, теперь Ирма различала грозовое небо. Шторм
бушевал.
- Прими жертву в свою власть… - распевал,
покачиваясь в трансе, жрец.
Ирма
сквозь бурю видела, как расходится море, разверзается морское дно и через
пролом вылезло гигантское чудовище, напоминавшее огромного кальмара с человокоподобной
маской на месте морды. Лапы колосса взрыхляли мокрый песок розетками присосок. Ирме чудилось, что она лежит под самыми
лапами-щупальцами.
- О, Птарх, великий и могучий, даруй своему
покорному слуге…
Ирма
слышала слова жреца сквозь шум моря, стоявшего двумя грозными стенами по
сторонам от монстра и его жертвы.
Девушка
дернулась, всем существом желая убежать. Стальные кольца впились в шею и запястья.
Морок отступил. Ирма увидела, что старик
раскалил на жаровне тонкий кинжал.
- Ведьма, нечестивица, посмевшая осквернить
пир великого Птарха! – глаза старика горели безумием и предвкушением
извращенного удовольствия.
Ирма
закричала, дернулась еще сильней, отчего едва не задушила себя кольцом.
Раскаленный кинжал поднесли к животу. От его жара Ирма в миг покрылась
испариной, а по спине и между лопаток заструился пот. Девушка рванула в
сторону. Жрец заорал, жаровня перевернулась, Ирме показалось, что стена, к
которой она была прикована, задрожала.
И
снова мир заполнила чернота.
Ольгерд. Взрыв.
Ольгерд
понял, что никогда прежде ему не было так страшно.
Ирма у белорясов.
Кошмар
из кошмаров.
Услужливая
память тут же воскресила событие минувших дней… Первое жертвоприношение,
которое он в жизни видел.
Раннее
утро, туман не успел рассеяться под лучами солнца, отчего всё пространство
тонуло в золотом мороке.
Ольгерд еще мальчишка. Его опекун, сир
Алластер, взял его вместе с родным сыном, Балтисом, посмотреть на важную часть служения
Птарху – жертвоприношение.
Наследнику
сызмальства рассказывали, что каждый год нужно ублажать великого Птарха.
Грозный бог требовал вина, пшена и юных ведьм. Особенно бог любил последнее.
Ведьмами становились нечестивицы - девушки,
чье благочестие было чем-то нарушено. Пряла в неположенное время, творила
колдовство, нарушила супружескую клятву. Впрочем, и навета добрых соседей хватило
бы, чтобы попасть под подозрение белорясов.
