– Штраф! За выезд на встречную полосу. Пять тысяч! А я всего лишь развернулся.
– Где, на улице Белинского?
Кудылин вскинул брови, удивленно глядя на Максима:
– Да нет, на Дзержинского, на Белинского сворачивал.
– В прошлую среду?
– В прошлую среду.
– Вместо того, чтобы за Авгеевой следить.
– Ну-у…
– Что там за девушка на «Сузуки»?
Кудылин изменился в лице, глядя на Максима. И вдруг шлепнул себя рукой по лбу.
– Ну, конечно!
– Что конечно?
– Девушка с неживым лицом!.. Это ведь она спасла подполковника Малахова!
– Девушка, – кинул Павлов. – На «Сузуки».
– У нее «Сузуки»?
– Тот самый «Сузуки», который видели на улице Белинского. В прошлую среду.
– А у меня живот… – скривился Кудылин. – Так больно было, что голова отказала…
– Там в животе у человека переключатель «голова-задница», – фыркнул Максим. – Если часто думать мягким местом, а не головой, выключатель не выдерживает, перегорает. Оттого и приступ у тебя!
– Да, но я же узнал эту девушку!.. Но не сообразил, – вздохнул парень.
– Короче! Зачем ты искал Лику?
– Затем, что она звонила Авгеевой. Подъехала к дому, тогда, в среду, позвонила ей, спросила, не было ли у нее полиции. Ну, я так понял. Авгеева сказала, что полиция была, и Лика эта уехала. А я за ней!
– Почему никому не сказал?
– Ну-у… – замялся парень.
– Почему?
– Так я поздно хватился, не сразу сообразил, – вздохнул Кудылин. – Даже номера машины не запомнил.
– Но на Белинского ты тем не менее был!
– Так в том-то и дело, догнал я этот чертов «Сузуки», а номер не запомнил, да еще на штраф напоролся, когда на Белинского сворачивал. Так расстроился, что мимо «Сузуки» проехал. Потом только дошло, что «Сузуки» там был. Развернулся, но машины уже не было… Прошляпил номера и машину.
– И решил ничего не говорить? Как будто ничего не было?
– А что было? Может, это кто-то другой Авгеевой звонил, может, мне показалось, что эта Лика звонила. Она всего лишь в соседней машине сидела, что-то кому-то говорила. Может, сама с собой разговаривала.
– А на Белинского она что делала?
– Не знаю.
– Ты по дворам бегал, искал ее?
– Ну да. Думал, она заехала во двор, напротив которого стояла.
– У Даричева искал?
– У кого?
– У киллера, который чуть не убил Малахова.
– Почему я должен был искать у киллера?
– Потому что Лика стояла напротив его дома.
– Да?.. – Кудылин поморщился, приложив руку к животу.
– У кого ты искал Лику?
– Ну, мужик там был, «КИА Соренто» во дворе стоял.
– Это и был Даричев.
– Да, но Лики там не было.
– Штраф, говоришь, тебе выписали? – с усмешкой спросил Максим.
– Да.
– Договорись. Ты же в ГИБДД служишь.
– Служил.
– И завтра служить там будешь. Если обратно возьмут.
– А уголовный розыск?
– А уголовный розыск ты не заслужил! Шляпа!
Максим вышел из кабинета, оставив Кудылина в трагическом раздумье. Не собирался он отказываться от бестолкового новичка. Ну лажанулся парень, с кем не бывает? Но если Кудылин в приступе отчаяния напишет вдруг рапорт на перевод, отказывать ему Максим не станет. А зачем ему нужны слабохарактерные опера, которые паникуют при первом же, что называется, шухере.
Авгееву он застал дома, она только собиралась на работу, во вторую смену.
– А-а, это вы! – настороженно и с насмешкой спросила она. – Опять «жучок» ставить будете?
– А как вы догадались, что у вас под столом «жучок»? Может, кто-то подсказал? Может, Лика?
– Какая Лика? – нахмурилась девушка.
– Гуслярова Анжела Викторовна. Давно вы ее знаете?
