Девочка и чудовище - страница 11

Правда, все это совсем не повлияло на наши отношения. Сделать что-то большее я не мог, потому что каждый раз натыкался на стену, бившую электрическим током. Да и опыта отношений с девчонками у меня не было.

Весь мой «роман» развивался только в стихах, которые я кропал чуть ли не каждый вечер… Ну, и зачитывался (даже на уроках) молодежными повестями, которые печатал журнал «Юность», а также стихами Асадова, сборничек которых мне как раз достался на время от Юли. Я решил, что при первой же возможности уеду в Сибирь, на комсомольскую стройку. Ну, а Юля, конечно, будет со мною… Юля, Юленька, Юлечка…

Но однажды все изменилось.

Глава третья Белое и черное

1

Как-то, будучи дома, я услышал с улицы свист. Выглянув в окно, я увидел Колесю, с которым учился до седьмого класса. Он бредил собственной «Явой» и ушел из школы, чтобы заработать на мотоцикл. Колеся был старше меня, драчливее и агрессивнее.

Я накинул куртку и вышел. Было по-ноябрьски пасмурно, налетали порывы холодного ветра.

– Привет! – сказал он, опустив глаза, и мы пожали руки. Его цыганское лицо заметно побледнело, а плоский нос вздрагивал. – Ты с Юлей лазишь? Только честно!.. Я за нее голову оторву, если шо… – и Колеся закачался на пружинистых ногах.

Предательский холодок пополз из живота по всему телу.

Что я мог сказать? Встречаться мы не встречались. Ходили иногда вместе со школы. Конечно, я все время думал о ней, но между нами почему-то была невидимая стена.

–Да нет, – сказал я. – Иногда со школы ходим…

– А мне говорят… – сказал он, выдохнув. – Слышь, это такая девка! Меня Валет попросил привезти ее на проводы в армию. Я приехал, свистнул – она вышла и спокойно села, обхватила сзади… Я таких девок еще не встречал! – на его лице появилось что-то вроде мечтательности. – А потом отвозил назад, зажал, стал целовать – дает!.. Но как-то вяло… Я балдею!

Колесе хотелось излить душу, и он стал хвастаться, как на заднем колесе может проехаться перед девчатами, чтоб испугать… А потом рассказал, что возил Юлю на меловые горы… Он говорил, как домушник, залезший за простынями и мельхиоровыми вилками, а наскочивший на золото…

Сердце мое превратилось в кузнечный молот. Я почти не воспринимал его слова: перед глазами была любимая девушка, целующаяся с ним… К счастью, порывы ветра понесли мокрые снежинки, и мы расстались.

Ночью я проснулся от небывалой пустоты и боли и долго лежал, вспоминая, что произошло. Воображение подсовывало самые гадкие картины, а в памяти всплывало наше прощание после стенгазеты и тихое: «Зачем? Что от этого изменится?»

А потом из самого затаенного уголка души выползал ядовитый смрад… Я пытался убедить себя, что все нормально – ведь я действительно не встречаюсь с Юлей… Но что-то внутри, наделенное огромной силой, не уговаривалось: «Ты же знаешь, что струсил! Ты должен был поступить не так… Но как?» Где-то я читал, что трусость – главный человеческий порок…

А потом опять наплывали картины, как моя Юля, мой ангел, целуется с кем-то, и полусон-полубред разносил их по всей моей Вселенной.

Утром я так и не пришел в себя и с тяжелым сердцем поплелся в школу. Вчерашний снег, зацепившийся за остатки сухой травы и листьев, только подчеркивал окружающее уродство.

Видно, Юля заметила мое состояние и «просканировала» внимательным взглядом. Все остальное оставалось прежним: она бегала по каким-то общественным делам, а я на перемене спешил в дворовый туалет, где «стрелял» сигареты и накурился до тошноты. Наши контакты свелись до минимума: ни я, ни она не хотели ничего друг у друга спрашивать.