Еще не хватало, чтобы она заболела! Черт, не прощу себе этого. Не прощу.
Целый день на нервах. Сначала у друга жена попадает в больницу, их потеря ребенка, потом Настя. Ну почему все это происходит вообще? Еще и как раз перед праздниками. Совсем все иначе должно было быть, но нет же, кому‐то свыше нужно было, чтобы все случилось именно так.
Закурил. Спустя час Настя заснула. Я закутал ее в одеяло и включил приглушенный свет.
Какой‐то сюр, честное слово.
Набрал номер отца.
― Слушаю, сын.
― Па, ты накосячил.
― Ты о чем? ― представил его нахмуренные брови и, хмыкнув, затянулся сигаретой.
― Я о Насте. Это же она, моя Настя, которую я люблю, пап.
― Пи*дец. Ты сейчас не шутишь?
― Я не знаю, как ты будешь извиняться перед ней, но тебе придется это сделать.
Я сбросил вызов и устало откинулся спиной на стену.
Новый год, бл*ть!
Повернул голову к девушке. Она все так же тихо сопела укутанная в одеяло. Маленькая, хрупкая, нежная. Белокурые растрепанные волосы лежали на подушке, ладонь под щекой, слегка приоткрытые пухлые губки. Моя особенная.
Сука, и какого хера она из‐за меня пострадала! Ненавижу себя. Идиот! Я должен быть с ней, а не шляться везде, где только мог. Но и там друг с личной трагедией, и я не мог его оставить. А Настя, она даже не упрекнула меня, что я не рядом. Настолько привыкла быть одной? Привыкла сама себя отстаивать и защищать? Но разве это правильно? Красивая молодая девушка и всю жизнь сама за себя. Нет, определенно нужно что‐то менять. Она не должна страдать ни по моей, ни по чьей‐либо вине. Она должна быть счастлива. Ее глаза должны сиять от радости, а не от слез. Она такая особенная и так сильно страдает.
Вдавил окурок в пепельницу и, потушив на кухне свет, пошел к Насте. Утро вечера мудренее.
Сбросил одежду и, улегшись на кровать, притянул девочку к себе. Она что‐то прошептала во сне и сама удобнее разместилась на моей груди. Господи, как же приятно, когда девушка, от которой ты без ума, прижимается к тебе как к самому родному.
Знал бы, что это действительно так.
А утром пришел отец.
― Доброе утро, сын.
Я открыл двери, пропуская его в квартиру. Развел руками и отошел в сторону.
― Привет.
― Извини, накосячил я.
― Ты не передо мной извиняйся. Настя вчера едва не погибла от холода.
― Черт. Придурок, подумал, что это одна из твоих…
― Пап, я ни разу не привел домой шлюху.
― Мне так стыдно. А самое интересное, что она говорила, что мне будет стыдно.
― Так тебе и надо.
Он сбросил верхнюю одежду и прошел в квартиру.
― А где она?
― В ванной. Сейчас пойду скажу, чтобы оделась, а то снова будешь пялиться на нее.
― Сын, я же…
― Иди ты к черту со своими намеками.
Я постучал и зашел в ванную. Настя принимала душ.
― Дима? Ты чего?
― Насть, там батя с извинениями пришел.
― Что? ― она напряглась и мочалку в руке крепко прижала к груди, отчего по телу полилась густая пена.
Бл*ть как вовремя соблазняться.
― Зачем он пришел? Мне не нужны его извинения.
― Мне нужны. Он виноват перед тобой. Поэтому, как закончишь здесь, оденься. Не хотел, чтобы ты в полотенце вышла.
Настя неуверенно кивнула, а я голодным взглядом осмотрел ее тело. Какая же заманчивая. Кожа прямо блестит от воды.
― И не бойся, он тебе ничего не сделает.
Еще один кивок.
Я бросил взгляд на ее грудь и вышел за дверь.
― Кофе? ― уточнил у отца, который уже сидел на кухне за столом.
― А что ты стучишься к ней в ванную? Не поверю, что вы еще не спали.
