- А вообще, Полин, мне надоело тебе просто другом быть. Ты действительно дальше своего носа не видишь?
- Что? – охаю удивленно, - Миша, ты не в себе! Поговорим, когда твои руки будут чисты! - цежу сквозь зубы.
Разворачиваюсь и ухожу из института быстрым шагом. После модуля поставлены дополнительные пары, но… к черту все!
Пора было разгребать проблемы. Если изначально я хотела попросить у Миши помощи, то теперь… кажется, я потеряла своего единственного друга. Но просто оставить его на произвол судьбы я не могу. Он не чужой мне человек, он ведь спас меня однажды. Миша был другим, и в память обо всем хорошем я должна помочь ему. Позже поговорю с ним еще раз.
Новенький смартфон вибрирует в руках. Черт, Басманов даже контакт Давида занес! Вот же точно дьявол.
- Здравствуй, Давид. Как Рустам?
По телу внезапно расползается тепло. Что ни говори, а рядом с Давидом я чувствовала себя в безопасности.
- Привет, невестка, - усмехается в трубку, - жду тебя у центрального входа.
- Давид, но у меня пары… - переминаюсь с ноги на ноги.
Лгу, не краснея. Сама же собиралась уходить, проблемы какие-то решать…
- Ничего не знаю. Рустам пришел в себя и хочет тебя видеть.
16. Глава 16
- Ничего не знаю. Рустам пришел в себя и хочет тебя видеть.
В машине Давида хорошо и уютно. И еще немного спокойно… Я знаю, что Давид - далеко не мягкий человек. Исходя из разговоров с Рустамом для Эмина и Дианы он несет прямую угрозу. Буквально превращается в зверя – опасного и жестокого, но…
Но я все равно чувствую исходящую от него безопасность. Для себя. Лишь для себя, а не для окружающих. Для меня он все сделает и даже чуточку больше… ведь я важна для Рустама, разумеется.
Мы приехали в клинику. Видимо, в ту самую, где работает товарищ Рустама. Мы поднимаемся на четвертый этаж, минуя белые стены. В отдельной палате Рустама обстановка была едва не домашней, но не успели мы с Давидом зайти, как послышался недовольный голос Басманова:
- Вашу мать! Я сказал: не буду больше колоться! Собирайте иголки и давайте деру. За дверь.
- Но… Рустам Эльдарович… - послышался тихий девчачий протест.
- Ко мне сейчас невеста придет, а я прикованный к постели ее целовать должен?! Пошла вон!
Рустам гаркнул еще раз, и я вздрогнула. Дверь распахнулась сиюминутно - бедная медсестра вылетела из палаты как ошпаренная.
Давид подтолкнул меня в спину, подбодряя:
- В этом весь Рустам. На тебя не накричит, не бойся. Наоборот, приласкает.
Давид улыбается, затылком чувствую. На гнетущих ногах я ступаю в явно не дешевую палату. Басманов здесь один со всеми удобствами.
Лицо Рустама меняется сразу, едва я переступаю порог. В моих руках пакет с фруктами и так, по мелочи. Заехали в супермаркет с Давидом.
Какие у нас отношения с Басмановым? У нас была романтика на воздушном шаре, а сразу после – я его предала. Следственный изолятор, злость, ярость, гараж… грубый секс и авария. Не жизнь, а американские горки.
Что между нами происходит сейчас?
Знать бы самой…
Но главное, что Рустам жив. Иначе я бы до конца жизни винила себя в его смерти.
- Здравствуй, - киваю осторожно.
Я оглядываю его лицо, натыкаясь на темнеющие глаза и жесткий подбородок, как символ любви к власти и деньгам.
Рустаму нельзя вставать, но его мышцы перекатываются от движений. Он всегда делает то, что нельзя. То, что находится под запретом – Рустама это манит, завлекает.
В три секунды он захватывает меня в свой плен и тянет на больничную кровать. Без стеснения и лишних слов. Дьявол во плоти, он всегда в рабочем состоянии.
