Девочка Рустама - страница 47

Здесь тишина, никаких тебе песен и пассажиров в соседних каютах. Никакого шума и здесь никто не помешает.

Это мысль заставляет мое сердце биться чаще.

(Примерное фото каюты)

- Мы… мы одни здесь, да? – шепчу завороженно.

- Как хорошо ты меня изучила, - хмыкает Басманов, - не люблю людей.

Киваю медленно:

- Ты любишь одиночество. Уединение.

Недолго думая, спрашиваю с опаской:

- Капитан хотя бы на месте? Или жизненно-необходимый персонал ты тоже не любишь?

Дьявол смеется. Тихо смеется и маняще. Басманов утягивает меня на мягкую поверхность, положив тяжелую руку мне на талию. Лишь сейчас замечаю, что мы в большой просторной каюте. Помимо бескрайней воды за иллюминатором здесь есть кровать, бар и все остальные удобства.

Басманов меня обнимает. Просто обнимает, позволяя насладиться умиротворением и звуками воды, которая ритмично билась в прочное стекло.

- А если стекло разобьется? А если нас затопит? Мы так низко… Здесь есть каюта повыше?

- Хочу здесь. Вода нравится мне. Если затопит, будем как в Титанике, – усмехается мне в висок.

- Не получится, как в Титанике.

- Ты за мной не вернешься? В шлюпку сядешь и поминай как звали?

Я ухожу от ответа.

На столике все приготовлено заранее. Мороженое с двумя ложками и аппетитная еда, явно приготовленная французским поваром, которого я ждала два часа в другой каюте. Круассаны разложены на красивой тарелке, рядом аппетитно разлит соус, другое блюдо было мне неизвестным. Что ж… надеюсь, ожидание того стоило?

- Сладкое на потом. Сначала поешь. Тебе нужно правильно питаться.

Рустам усаживает меня за столик, а я замираю в его руках. До напряжения дикого. Он знает или?..

- Хочу трогать тебя и не чувствовать ребер выпирающих, - поясняет Рустам, - не люблю кости обгладывать. Так что ешь, родная.

- Звучит не очень романтично… - осторожно выдыхаю.

Значит, о моем невеселом положении он не знает. Пока…

- Я не романтик. Забыла, Полина?

На столике один бокал с янтарной жидкостью, другой - с соком. Для меня, я так понимаю.

Когда беру в руки нож, рядом замечаю керосиновую лампу. Не современно, и оттого очень уютно. Что задумал Рустам? Сколько мы пробудем на воде?

- Блюда приготовили на берегу. Потом их высадили, тебя завели на борт, и мы поплыли… - объясняет Басманов.

Я дышу размеренно. На душе становится так тихо. В ожидании цунами тихо…

- Поешь, - настойчиво советует Басманов.

Я отстраняюсь от Рустама, сперва протягивая руку к фруктам. Но желудок все же просит отведать изыски приготовленной пищи, и я сдаюсь.

Только все равно атмосферу ощущаю совсем иную.

Как тогда, перед аварией.

В палате Рустам был другим. Легким, почти невесомым. В плане души.

Здесь же атмосфера стала присуще дьяволу. Тяжелая, в которой Басманов привык вертеться. Сейчас он был тем Рустамом, с которым я познакомилась. И другого Рустама я тогда еще не знала.

- Ты так смотришь… - отпиваю сок, увлажняя горло.

Пронзительные глаза уставились на меня. Его темные против моих светлых. Что Басманов вытворяет этим взглядом…

Он ведь съедает, не раздевая. Пожирает, не снимая обертку со своей конфеты. Дьявол подбирается ближе. На яхте мы остались совершенно одни, не считая капитана, который подчиняется приказам Рустама.

Я долгое время не знала, куда привез меня его водитель. Но чувствовала, что все это не просто так. Холодок расползся по коже от его близости.

А еще я брата так и не увидела после нашей ссоры. Максим не появился дома и не отвечает на мои звонки. Рустам встретил меня странной речью… И еще теперь я там, откуда выбраться мне не под силу.