Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 1 - страница 6

. Среди подобной публики я была чужой. Почти как Чужой4 из одноименного фильма – старалась передвигаться только по темноте на полусогнутых ногах, выискивая пищу. Чаще всего в супермаркете. Но и пиццерии могли подойти. Хотя сходить хоть в одну из них я так и не решилась, зато телефон доставки выучила наизусть. Я была пришельцем. Пальцем в меня не тыкали, но взгляды… я постоянно ловлю на себе взгляды осуждения и тут же вспоминаю, что для них я прокаженный, который убивает котят. И это вовсе не мое воображение. Нет- нет, они все смотрят, я знаю это.Точно смотрят. И презирают тебя за то, что ты не такая стройная, как сейчас принято.

Маме я аргументировала свое затворническое поведение тем, что мой дизайнерский потенциал нужно реализовывать. Вот и вышло, что я старательно ремонтировала, отделывала, наполняла вещами свою комнату и комнату Саманты почти два месяца. К счастью, в новом доме еще были кухня, столовая, две гостиные, садик на заднем дворе. Работы мне хватало. Свое истинное упадническое настроение я умело скрывала (натренировалась за столько лет), а мама была счастлива проснувшемуся во мне трудолюбию. Но, что бы я ни делала, меня съедала грусть. Съедала в прямом смысле этого слова: грызла, грызла, грызла и спастись от нее не получалось. Частенько я выглядывала из окна гостиной и видела наших соседей. Молодые парни и девушки с друзьями прогуливались по улицам, раскатывали на собственных машинах (непременно смеясь или шушукаясь), заставляя меня по ночам выть на луну и лезть на стены от однообразия нового дома.

Новый дом, надо сказать, был не под стать нашей старой трехкомнатной квартире в бедном районе Сан-Франциско, где мы жили впятером (еще мои бабушка и дед). Новый дом двухэтажный еще с огромным чердаком под самой крышей и подвалом (как будто двух этажей мало, ей Богу! – дурацкие зажиточные капиталисты!). Белая облицовка стен, зеленая крыша и гараж на две машины. Кустики перед окнами, настоящий фонарь и почтовый ящик перед тротуаром – все как в идеальном фильме, где все вокруг счастливы. Все так, как я и мечтала, покупаясь на идеальные фильмы про американскую мечту. А еще был задний двор. О нем я буквально грезила, чтобы иметь возможность загорать на солнце без посторонних взглядов. Дом купался в растительности и я считала его своим личным оазисом. Конечно, любой человек радовался бы такой перемене, но, не смотря на все плюсы маленького рая, у меня не было ни какого желания веселиться.

Большой новостью (и основной причиной нашей миграции на восточное побережье страны) стало то, что теперь мы будем жить с двумя моими старшими братьями: Тимом и Кевином. Они двойняшки и им уже по семнадцать лет. Кевин старше Тима на семь роковых минут. Почему роковых? Не знаю, но считаю, что эти семь минут сыграли огромную роль в становлении характеров парней. Кевин выглядит гораздо более солидным, рассудительным, взрослым, нежели постоянно смеющийся, раздолбай Тим, перекрасивший свои волосы в ярко рыжий цвет. Раньше они жили в Уэйне с папой двумя кварталами дальше нашего нового дома. Но теперь он всех нас бросил. Поэтому я считаю, что отца у меня никогда не было и нет. Ведь надо же быть таким гадом: бросить детей и умотать с какой-то молоденькой дамочкой в Европу. Кажется, во Францию. Где как ни во Франции устраивать свою личную жизнь, если тебе уже немного за сорок? Вся эта романтика, елисейские поля, ресторанчики – можно забыть про то, что наплодил кучу детей на другом конце мира и начать жизнь заново. Тим называет такое поведение отца прогрессивным и не считает, что нужно его за это осуждать. Если честно, мне абсолютно не интересно, куда отправился этот горе-папаша. Хорошо что помог с оплатой перелета, покупкой нового дома побольше (опять же для того, чтобы всем его детям было, где жить) и обещал в будущем помогать финансово. Впервые на моей памяти мой отец собирался хоть как-то мне помогать.