Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 2 - страница 2

– 1 —

Сентябрь наступил незаметно. Летняя жара все еще не спала, но уже, пусть и неохотно, уступала свои позиции более прохладным температурам. Было похоже, что осень и лето ведут между собой борьбу: солнечные и душные дни могли чередоваться с умеренно теплыми и дождливыми. И все же солнце все чаще светило без той ужасной испепеляющей силы, к которой я так и не сумела привыкнуть, проживя всю жизнь на западном побережье Америки. Старые дубы и клены на нашей улице все еще в большинстве своем пестрили зеленью, хотя пару желтых листочков в округе я уже успела заметить. Осень врывалась в нашу жизнь так же, как это происходило уже сотни лет до нас.

Вудсток драйв оживала. Все больше голосов, все больше людей и машин. Из отпусков вернулись загорелые взрослые, с каникул вернулись школьники, чтобы подготовиться к новому учебному году. Совсем скоро пережитые эмоции и интересные события, которые произошли с ними на каникулах, превратятся в веселые истории, которые будут рассказываться друзьям на школьных дворах, шепотом в классах, в столовых. Летние приключения – наверняка это основная тема для обсуждений в первый месяц нового учебного года. До тех самых пор, пока они не будут вытеснены разговорами об учебе, приближающимися праздниками, экзаменами, выборами колледжа для выпускников, новыми отношениями, сплетнями.

К тому моменту, когда округа войдет в стадию золотой осени, когда температура окончательно опустится до комфортных пятидесяти-шестидесяти градусов[1], когда по крылечкам перед домами и подъездным дорожкам расставят тыквы и набитые соломой чучела, истории путешествий окончательно перестанут звучать. Самые волнующие останутся только в памяти их обладателей. Там они будут переживаться еще очень долго. Если, разумеется, летние каникулы были хоть капельку выдающимися.

Наше с Саймоном лето тоже в какой-то мере можно назвать выдающимся. И уж точно я еще долго не смогу отделаться от страшных снов, в которых кто-то рычит в темноте, в которых ощущается удушливая теплота и затхлость палаточного воздуха. Сны после которых я все еще просыпаюсь в панике и думаю о том, что Саймону не протянуть долго без обеззараживающей мази, антибиотиков и еды. Думаю, все это останется со мной не просто долго, скорее всего, я никогда не забуду тех долгих дней, в течение которых мы с Саймоном боролись за выживание. Я и не хочу этого забывать. В конце концов, если быть откровенной, это было лучшее время в моей жизни. Вот такой вот парадокс. Может быть, я просто ненормальная, кто знает. Но это было время, когда мне удалось выжать из себя все силы и доказать, что я способна на многое. К тому же я никогда не верила, что Саймон может умереть, он всегда был рядом, я чувствовала его постоянно.

– Почему ты всегда пытаешься нас разделить? – спросил он тогда в палатке, в первую ночь после падения.

В те дни похода мы не были разделены. Мы были единым существом, которое пыталось выжить и боролось. И это удивительное ощущение. Когда ты сроднился с кем-то настолько, что не представляешь, как может быть иначе. К тому же там, в лесу, я чувствовала себя сильной как никогда. Даже в тот момент, когда решила что умру на поляне. Еще один странный пародокс. Какая-то внутренняя частичка меня, что-то очень сильное, не дало мне расклеиться окончательно. Это был тот самый стержень, о котором как-то говорил Саймон? Или же это было что-то из категории «самоотверженность»? Не знаю. Мне просто было важно и нужно спасти человека, который полностью зависел только от меня. Самого важного человека в моей жизни. Как же могло быть иначе?