Девочка, с которой случилась жизнь. Книга 2 - страница 5

Не знаю, нормальны ли такие мысли для моего возраста? Иногда мне кажется, что нет. А иногда что да. Но что я сделаю с ними, если они думаются?

Наверное, я все же нифига не бунтарь, как думал раньше. Если бы я был им, то давно бы забил на школу, свалил бы ото всех подальше. Может быть, выкрал бы Энни из этой гробящей наши жизни системы. В конце концов, раздобыть денег на жизнь я прекрасно могу и без образования.

Впервые буду жить без Тима. Это даже странно и непривычно. Сколько себя помню, он всегда был со мной, а теперь укатил в колледж и максимум что нам светит – болтовня по телефону и редкие встречи по праздникам, если он будет приезжать к семье. Какого хрена я чувствую такое… опустошение (?) из-за этого?

И еще одна мысль посетила мою несчастную голову. Насколько было бы проще, если бы тогда, на той самой первой вечеринке год назад, это была бы любовь с первого взгляда. Чтобы тогда, впервые увидев ее, я бы до беспамятства влюбился в ее лицо, волосы, в то, как на ней сидит ее голубая блузка, или в то, как смешно она закатывает глаза, когда слышит очередную гениальную идею своего брата. Но это была не влюбленность с первого взгляда, когда только увидел и потекли слюни. Это нечто более осознанное, серьезное и настоящее. Когда подключается не только сердце, но и голова, и душа.

Но ведь этого не было сразу. Или было? Может, тогда я еще просто не разрешал себе даже думать о таком? Как это вообще работает? Но если бы оно было, я бы сразу же взял быка за рога и все. Не дал бы Энни шанса влюбиться в чертового Грега. И не было бы всего этого тупого дерьма с выжиданием. Но я упустил время и все испортил. Сам все испортил. Решил тянуть кота за хвост, чтобы сделать все правильно, в итоге сделал все через жопу.

Я очень рад, что у Энни есть дар – быстро забывать плохое. Это помогает мне не ненавидеть себя так сильно за фиаско нашего похода.

Я и сам стараюсь не вспоминать о походе, но, бывает, что мне снятся сны о нем. В основном это лютый вымысел из-за того, что я слишком часто представлял разные ужасы. Мне снится как Энни сражается с волками, которых явно больше, а я совершенно ничем не могу ей помочь; или как она голодает, и становится похожей на мертвеца… После этих снов, лежа в темноте, хочешь не хочешь будешь думать. Жаль, что я почти ничего не помню. Голоса и какие-то звуки. Голоса… они не давали мне покоя в том моем состоянии. Я был без сознания почти все время, как говорила Энни, но сам этого не понимал. Я как будто осознавал каждую минуту жизни. Просто это была очень темная и непонятная жизнь. Не могу сказать, что в те моменты я хоть что-то помнил о произошедшем, но точно помнил голоса: мамин и голос Энни.

Это странно. Мама умерла слишком рано, так что я плохо запомнил ее голос. Меня это бесконечно мучило. Но тогда, в лесу, женский голос пел мне что-то тихо и почти неразборчиво. Это была как колыбельная, когда твое сознание уже уплывает в сон. Это точно был мамин голос. Наверное, он просто прячется у меня в подсознании.

И Энни – ее я никогда и ни с кем не перепутаю. Ее голос был со мной постоянно. Такое ощущение, что она болтала без устали сутки напролет, пока мы блуждали по лесу. Интересно, правда это? Не знаю, но к ее голосу мне хотелось тянуться. Цепляться за него. Жить им. И мыслями о том, кому он принадлежит.

Удивительно, как можно не осознавать что-то вокруг себя. Когда ты в отключке и мозг заменяет реальность на что-то иное. Мне было так здорово слушать их голоса и быть в этой спокойной темноте, что и мысли не было вырваться из этой иллюзии. Энни была рядом, хоть я ее и не видел (но слышал и чувствовал). А большего мне и не нужно. Потрясающе было понимать, что мы вместе и не думать больше ни о чем. Немного эгоистично, конечно, если представить через что приходилось проходить ей, пока я расслаблялся в своем беспамятстве.