Девочка с удивительным даром и другие рассказы о детках и их бедках… Записки «неправильного» психолога - страница 2

– Я смотрела немного «симпсонов», – сказала я. – Там вроде не про обезьян.

– Да для трехлетнего ребенка, Гомер Симпсон – обезьяной воспринимается. Да и вообще…

– Что-то мы не о том говорим…

– Да, сбила нас она, женщина эта. Вот ведь пошла мода на рисунки эти… Давай тоже придумаем свою сверхмодную терапию?

– Зачем? Мне больше мода на сказки нравится. Сказкотерапия! Представь, девочка, что ты оказалась в лесу… И придумай дальнейшую сказку.

– Ага. А потом за головы хватаются. У меня ухажер был один, пытался творчеством завоевать мое сердце. Дал ссылку на свои «сказки». Я почитала, и перекрестилась… А внешне приличный, образованный. А в голове…

– Но ты ведь согласна, что человек во всем оставляет свой след?

– Да. Просто каждый след надо адекватно оценивать. Помнишь, мы у тебя на даче вокруг бани бегали зимой, с Анькой, Таней? Ну, когда в сугроб прыгали? Ты еще сказала, что ясно поняла точное значение слов – «голь перекатная».

– Помню.

– Ну, вот тебе и ответ. А кто-нибудь увидит эти следы и скажет – о, они тут босиком по снегу ходят. Всегда. Снежные девки!

– Вывод?

– Как дополнение, как попытка понять душу – все это работает, но не более того…

Дарья знает, о чем говорит. Она этим всерьез занималась. Поэтому, мамочки (и папочки!) мои милые, не печальтесь, если ваша дочь или сын рисуют вас в странных обличиях. Не паникуйте!

– Наташа, отойди от Витальки, хватит его веселить! – прокричала с кухни Оксана. – Дай брату поспать…

– Ма, я вообще в другой комнате, – ответила шестилетняя Наташа.

Оксана вытерла руки о передник, и пошла в детскую, к кроватке Виталика.

– Ну и чему мы так веселимся? А? Аж пузыри пускаем… Спи. А то распузырился…

Оксана подтерла Витальке слюни и вернулась на кухню, доделывать пирог.

Ему не хотелось спать. Он смотрел своими голубыми глазами на светлое, полупрозрачное существо, которое лучилось не только теплом и добром, но и радостью. Виталька еще не умел разговаривать, но нельзя сказать, что он не понимал слов… Он их чувствовал. А существо оказалось болтливым, несмотря на то, что у него не было ни рта, ни языка. Но слова-то – были!

– Надеюсь, Виталий Андреевич, ты меня понял, – сказало существо. – Появляться буду только при крайней необходимости, я дух служебный, а не персональный Ангел, но может это и к лучшему. Возможностей у меня больше. Я повыше рангом, чем индивидуалы. Появляюсь я быстро. Как только сигнал поступает, я раз… И уже рядом! А когда ты личного Ангела обретешь, я не знаю. Но раз я тут, значит, не очень скоро. Будущее предсказывать мы не умеем, потому что не знаем его. Никто его не знает, кроме Бога. Но если он захочет рассказать тебе о будущем, когда-нибудь, то я тут же тебе это передам. Намекну. Понял?

Ангел прикоснулся к щеке Витальки, и тот снова весело заугукал. На самом деле, он был тревожным ребенком, как и большинство детей в наше время. Мог орать ночами, неспроста, конечно… Просто часто ему было очень страшно, только он не понимал, почему. Он чувствовал этот страх, словно во тьме пряталось что-то злое и холодное. А сейчас он чувствовал, что страх этот, ночной, на самом деле не такой и страшный, когда есть такие теплые и светлые существа.

– Теперь ты, Виталий Андреевич, точно знаешь, что мы существуем. Так? Есть не так, то я снова пощекочу тебе нос. О, вижу, что усвоил! Через несколько лет ты не то, чтобы забудешь обо мне, просто воспоминание останется таким, без подробностей, как яркое пятно, но зато очень эмоциональным. А в глубине твоего сознания этот разговор останется навсегда.