Пока сушу волосы, Вера накрывает на стол на маленькой кухне. Напрасно я надеялась, что смогу отделаться коротким правдивым ответом. Подруга знает как трудно мне говорить про Валиева. И все же задает вопрос, на который мне совсем не хочется отвечать.
– Так что ему было от тебя надо, да еще так срочно? – не унимается Вера.
– Ему не нравится, что я приехала. Я не знаю, в чем он подозревает меня. Сказал, чтобы убиралась из города.
– Что будешь делать?
– Я и сама не хочу задерживаться надолго…
– Знаешь, мне кажется, Руслану в последний год пришлось очень нелегко, – задумчиво произносит Вера. С момента исчезновения Айдарова ему пришлось отстаивать свои интересы перед очень опасными людьми. В конце концов, у него получилось.
– Не ожидала что ты следишь за криминальными событиями нашего города, – усмехаюсь горько.
– Не то чтобы слежу. Но если живешь здесь, тем более ведешь бизнес, невольно земля слухами полнится. Обрывки информации доходят до меня. Знаешь, жены бандитов тоже один любят красиво одеваться, а еще они очень болтливы, – улыбается Вера.
– Ясно.
– Значит ты вняла его словам и уедешь.
– Я и без разговора с Валиевым не собиралась здесь надолго оставаться. Я хочу повидать Джанат, хочу выяснить еще кое-что.
Пока я не готова признаться подруге, что хочу попытаться найти своих родителей. Узнать свою историю. Как я очутилась в детском доме? Почему меня бросили? Когда оказалась совсем одна в большом городе, эта мысль начала навязчиво преследовать меня. Я даже сделала несколько запросов и получила ответ. Письмо от женщины, которая писала, что знает моих родителей. Я очень хочу поговорить с ней.
– Ну и конечно друзей увидеть, тебя, – добавляю, касаясь руки Веры. – Но естественно, здесь жить я не останусь.
– Вернешься к Эмилии?
– Вполне возможно. Твоя тетя была очень недовольна моим отъездом.
– Эмилия эксплуатировала тебя, как она обожает делать. Конечно, она недовольна, потеряла бесплатную рабыню, – фыркает подружка.
– На самом деле не все так грустно, – улыбаюсь. – Она многому научила меня. Я ей очень сильно благодарна за опыт, и вообще, если бы не она, я бы не смогла сама сориентироваться и выжить в таком большом городе. Она помогла мне не сломаться.
– Хорошо, я рада, что ты так говоришь. Иногда меня мучила совесть, что не нашлось родственницы поприличнее.
– Что ты такое говоришь, – локтем толкаю Веру, она хихикает.
– Знаешь, я подумала, Руслан прав. Нечего тебе здесь делать, слишком много прошлого. Я очень тебя люблю и хотела бы никогда не расставаться, но понимаю, что это невозможно. Тем более существует опасность снова увлечься. Валиев же такой весь из себя брутальный и красивый. Помнишь, как ты страдала по нему?
– Это все в далеком прошлом, – мотаю головой, сжимаясь внутренне.
Мне совсем не хочется, чтобы Вера вспоминала мои подростковые глупости.
Когда вижу дом, в котором провела почти десять лет жизни, который мне когда-то родным был, а потом стал для меня клеткой, бесконечным адом, на глаза наворачиваются слезы. Сердито смахнув их, спускаюсь с холма. Я вышла из такси за поворотом. Не хотела подъезжать прямо к воротам.
Как всегда, много охраны. Ничего не изменилось, хотя теперь здесь больше нет ни приемного отца, который держал в руках всех в этом городе, ни Таира, сводного брата.
Главный секьюрити, высокий полный мужчина, Егор Дмитриевич, сразу узнает меня. Его лицо сначала забавно вытягивается, а затем каменеет.
