Скинул с себя пиджак и развязал галстук. Терпеть не могу эти удавки, но школьная форма обязывает. Вынул из кармана брюк телефон и разблокировал. Открыл галерею и последнее сделанное фото.
Катя. Улыбается Попову — снова заскрипел зубами от злости. А ко мне вполоборота. На фото отлично видно, как девушка округлилась там, где надо. Школьная юбка не закрывает красивые колени, пиджак подчеркнул тонкую талию. Губы бантиком и немного курносый носик. И эти белые банты на рыжих длинных густых косах…
Пришла в голову дурацкая мысль, как я намотал бы одну из густых кос на кулак, притягивая девчонку к себе ближе...
Я сделал это фото, пока никто не видел и пока она позировала этому идиоту Попову, — чтоб ему пусто было! Не удержался.
Интересно, а если я начну с Рыжей нормально общаться, а не как обычно, она тоже мне будет улыбаться, как ему?
— Да ну, что за чушь ещё! — одёрнул сам себя, убирая телефон, чтобы не смотреть на фото, будто так я мог ей отомстить. — За каким чертом мне её улыбки?
Врать самому себе бессмысленно. Я хотел бы, чтобы она так же беззаботно смеялась и болтала со мной, как с ним. Только о чём с ней говорить — не знаю. Да и после всего, что было, она меня терпеть не может, да и пацаны засмеют…
Вынул из другого кармана брюк белый бант. Зачем он мне всё же? Неужели я как дебил буду хранить его?
Буду. Вот как дебил.
Почему буду?
Потому что он принадлежит ей.
Поднёс на каком-то необъяснимом для себя порыве бант к лицу и втянул запах. Бант пах шампунем, ей самой и этой грёбаной ванилью, которую я учуял в девчачьем «ватерклозете»* от неё.
Мои мысли перебил звонок телефона. Поднял смартфон к глазам — Архип.
— Да, — ответил я.
— Питер, ты жив? — спросил друг. — Отец тебя уже лишил жизни или пока только карманных денег?
— Не издевайся, а? — попросил я. — Головомойка впереди. Отец дал отсрочку до вечера в честь праздника.
— Понятно, — сказал Арх. — Я буду за тебя держать кулачки весь вечер.
— Да иди ты знаешь куда, мальчик с кулачками…
В ответ этот козел заржал.
— Ты на тренировку идёшь?
— Ага.
— Тогда давай встретимся в комплексе. Я уже выдвигаюсь.
— Давай. Пока.
———
*Water closet — санузел (прим. автора).
***
— Ну что? Отец не весь мозг выклевал тебе? — спросил Архип, пока мы переодевались к тренировке.
— Немного оставил, — хмыкнул я, надевая на голову резиновую шапочку и очки для плавания. — Пошли уже, а то щас Иосифович выклюет остатки.
— Он может…
Наш тренер Иван Иосифович в самом деле спокойно вздохнуть без разрешения никому не даст. Но тренирует хорошо, стоит отдать ему должное.
— Встали напротив своих дорожек, — говорил Иван Иосифович на весь бассейн. — Начинаем разминку. Мне плевать, что было лето и вы всё забыли. Сейчас вспомните!
Тренировка прошла как обычно — только с непривычки немного болели плечи. Однако тренер расслабиться нам не даст — заявил о соревнованиях по району уже в октябре, а значит, гонять будет нас неслабо.
Вечером, когда я вышел из душа, пришёл отец. Сел на диван напротив моей кровати и смотрел на меня какое-то время. Тут главное — не нарушать молчание, пока он собирается с мыслями и подбирает слова, — можно получить по шее.
— Рома, — заговорил наконец он. Я уж думал, до утра не родит… — Я устал с тобой разговаривать.
Эка новость… Да я тоже устал слушать! Только куда деваться?
— И теперь я больше говорить не буду, — заявил отец, и я изогнул одну бровь. — Отныне я буду делать. Твой лимит по карте я отключаю совсем.
