— Это была шутка. Неудачная, — ответил я, нехотя возвращаясь к воспоминаниям о том вечере. Чем больше проходит времени, тем стыд более ощутим, а желания говорить об этом всё меньше. Но близкие словно сговорились и заставляют раз за разом меня обсуждать эту тему снова. — Девчонка дерзкая попалась, стала гнать на меня, обзываться. Я её и сунул в бассейн, охладить мозги.
— Кто она?
— Понятия не имею, — покачал я головой. — Она со стороны, её привёл кто-то из знакомых Соломатиной.
— Как зовут?
— Не знаю, Дин, — положил я руку на грудь. Врать — так от души и до победного. — Ты думаешь, мне она интересна, чтобы её имя запоминать?
Дина с подозрением окинула меня взглядом. Потом спросила:
— А дальше что было?
— Дальше я потребовал от неё публичных извинений, но вместо этого она меня послала, — продолжил я. — Я не выпускал её из бассейна. Она оказалась слабаком, замёрзла и начала терять сознание. Пришлось её вытаскивать, вызывать скорую — воды она успела наглотаться. Теперь она в больнице, заболела. А врачи сообщили в полицию. Полиция дала втык мне. Отец тоже. Я ездил извиняться перед ней. Всё.
— Извиняться? — округлила глаза Дина. — К этой корове ты ещё и извиняться ездил?!
— Да, а как ещё? — развёл я руками. — Она пострадала, могла и заяву накатать. Мне это было не нужно. Отец вообще… Обещал упечь меня в интернат, если я не добьюсь того, чтобы она не писала на меня заявление.
— Ты серьёзно? — округлила глаза она ещё больше.
— Ты ведь знаешь моего отца, — хмыкнул я. — Думаешь, я стал бы шутить такими вещами?
— Не похоже…
— Ну вот. Пришлось извиниться.
— Ты ездил к ней в больницу?
— Ну а куда ещё? Не домой же, — ответил я.
— А откуда ты узнал, где она находится? — свела брови вместе Дина. Ей надо дознавателем идти работать, её-богу! Такая хватка бульдожья пропадает… — Вы что — всё-таки как-то связь поддерживали?
В мозгу всплыл контакт с именем “Антон”, который я не удалил, и куда действительно писал смс… Но Дина никак об это не узнает, даже если залезет в мой телефон — история переписки стёрта. А значит, моя совесть может быть чиста.
— Не я узнал, — сказал я ей. — А отец сам навёл справки, вручил мне адрес и подношения для неё, и отправил меня в больницу.
— Ты ещё ей что-то подарил? — оторопела Дина. — Зачем? У тебя из-за этой дуры столько проблем возникло, а ты ей подарки таскаешь? Да лучше бы она утонула совсем!
— Дин, — взял я её за плечи и развернул к себе. — Давай ты не будешь истерить и выносить мне мозг из-за полной чуши. Я же тебе сказал: мне она безразлична. Я даже имени не запомнил. А адрес больницы мне дал отец, как и купил заранее пару книг — не ехать же с пустыми руками, так не принято.
— Так если тебе отец дал адрес больницы, то там и имя должно было быть, — посмотрела она на меня. — Как же иначе ты бы её нашел?
Вот чёрт… Ляпнул, не подумав. Действительно, как бы я смог её найти, не зная имени?
— Ты врёшь мне, Архип, — грустно сказала Дина. — И я пытаюсь понять, зачем…
— Ну было там имя, — пожал я плечами, стараясь держать лицо до конца. — Но я уже не особо помню его. Ольга, кажется.
Снова ляпнул то имя, какое первым на ум пришло. И это было имя подружки Снежинки… Имя же самой Снежинки мне называть почему-то не хотелось.
— Динка, ну хватит тебе, — улыбнулся я ей, притягивая её к себе ближе. Есть отличный способ сделать её добрее и молчаливее — заткнуть рот поцелуем. — Не нужна она мне. Я просто накосячил, и извинился за это. Всё. Конец истории. Заявление она обещала не писать, значит, можно спать спокойно.
