— А ты подумай, — посмотрел в мои глаза Владимир. — Всего лишь надо простить свою мать и перестать дуться.
— Мне ближе моя страна, — ответила я, игнорирую слова о матери. Тут мы всё же без седых мужиков разберёмся. — Я бы не рискнула поехать за границу.
— Ну хорошо, — кивнул он. — Тогда, МГУ?
— Вам так важно меня подкупить? — спросила я в лоб.
Владимир нахмурился. Мои слова ему вовсе не нравились.
— Ну, вообще, раз уж я женюсь на твоей матери, то считаю необходимым устроить судьбу и её дочери. Не такое уж я дерьмо, извини за мой французский, каким ты меня себе представила.
— Я так…не считала.
— Оно и видно, — хмыкнул мужчина. — Прости свою мать, Кристина. Это я её на всё это уговорил. Ну а школа… Извини, что вышло так всё — я вывалил тебе эту информацию как снег на голову. Мама хотела поговорить с тобой и убедить тебя в необходимости данного мероприятия. До твоей старой школы добираться отсюда слишком долго и накладно — я же не стану нанимать отдельного водителя и машину специально для тебя.
— Я и не прошу.
— Но на автобусе ты будешь ехать до школы два часа.
Мне нечего было ответить на это. Он прав. Но это не давало им никакого права всё проворачивать у меня за спиной!
— Мне не понравилось, что мама не поговорила даже об этом со мной. Просто поставила перед фактом, что уже забрала документы.
— Она не успела. Я её опередил. Тебе понравится гимназия, — сказал Завьялов. — Там хорошие педагоги.
— А вот как вы собираетесь платить за гимназию и даже за “Йелль”, если у вас денег нет? — задала я новый вопрос и снова встретилась со взглядом холодных зелёных глаз Владимира.
— С чего ты взяла, что у меня нет денег?
— Потому что вы заставили мою маму продать квартиру и забрали деньги.
— Не заставлял… — отвёл глаза он в сторону. — Это было больше её решение. Но это не влияет на ваше обучение. Это…долгая история, не бери в голову. Я оплачу ваше обучение. Ты, главное, маму так не кори. Кристин, ей ведь больно и плохо. Она ведь твоя мама. Как ты можешь быть такой жестокой к ней? У Нины давление каждый вечер ни к чёрту, потому что она переживает из-за вашего разлада. У моей Динки мамы нет давно, она бы тебе позавидовала.
От его слов стало неуютно, и даже стыдно. Щёки опалил румянец. Он прав, я действительно обижаю маму. Может, она в самом деле плохого не хотела? Стоят ли наши ссоры её самочувствия?
— Вы, надеюсь, к врачу её отправили? — уточнила я.
— Конечно, — ответил Владимир. — Но только таблетки ей не помогут… Не до конца. Важно, чтобы стрессов не было. И в твоих силах этому поспособствовать.
— Хорошо, я с ней поговорю, — согласилась я, размышляя о том, что, наверное, палку всё же перегнула в общении с мамой. Она хотя бы признаёт, что не во всём была права.
— Вот и умница, — произнёс он и встал с кресла. — Я знал, что ты не только умная, но и добрая девочка. А насчёт “Йелля” подумай. Всё реально. Доброй ночи.
Он ушёл, а я так и зависла на месте.
Брать от него ничего не хочется, конечно. Да и я уже сказала маме, что после исполнения мне восемнадцати лет уйду отсюда…
Но это “Йелль”...
***
С мамой мы помирились. Больше за моей спиной она ничего не делала и услышала меня — стала советоваться. Про дела с квартирой так и молчит, как в рот воды набрала, но я решила оставить всё-таки этот вопрос на её совести. Отношения постепенно наладились и стали почти такими же как раньше, вот только разговор о том какой же пупсик “Володенька” стало больше… В принципе, к нему претензий у меня не было вовсе. Маме цветы носил, комплименты сыпал, ко мне не приставал ни по каким вопросам, очень редко.
