Девочки из первого "Г" - страница 13

– Марина, Маришка!

– Приди к нам, Марина!

– Мы ждём тебя, заждались уже…

Но на этот раз к голосам протяжным и жалобным добавился новый – низкий, властительный:

– Марина, возлюбленная моя, приди ко мне! Я давно тебя жду, настало наше время! Иди ко мне, Марина, услышь меня, откликнись!

Словно во сне, встала с кровати девица-невеста, и, как была – босоногая, в тонкой рубашке ночной, потихоньку из дома выскользнула – ни одна половица не скрипнула, никто ото сна не опомнился…Ноги быстрые сами собой привели Марину на берег – знакомый, речной. В серебристом лунном безветрии Река разлилась, словно зеркало. Стояла недвижно и девушка, глядела на речную гладь, обо всём на свете забыв тогда. Насмотревшись, разделась медленно, берегам рубашонку оставила, и в прохладной воде оказалася. А вокруг – тишина, ни шороха!

Лишь вдали, за Рекой разливал соловей рулады звучные, да пронзительно ночные птицы вскрикивали…Марина дрожала вся, но не от холода; она ясно и твёрдо почуяла, что расстаётся сейчас с жизнью своею прежнею…Точно так, как и в прошлый раз, появились Девы Речные из вод, но на этот раз все они были в белых одеждах струящихся, словно пена на быстрых волнах, и с венками из белых же водяных лилий, источавших сладостный и тревожный аромат…Русалки повлекли Марину за собой, и она без страха и сожаления поплыла вместе с ними, всё дальше и дальше от родного берега. Вскоре они добрались до маленького островка, скрытого густыми зарослями камышей и ивняка в излучине Реки. Выбравшись на сушу, русалки усадили девушку на большой камень, накрытый мягким ковром из высушенных водорослей, и стали расчесывать её длинные, золотистые волосы; натирать тело мазью, отдающей тем же лилейным тонким запахом; две из них принесли такую же белую и полупрозрачную накидку, как у них самих, отделанную настолько искусно сплетённым и тончайшим, как паутина, кружевом, что Маришка глаз от него не могла оторвать.

– Кто же плетёт такие удивительные кружева? – спросила девушка.

Русалки засмеялись своим булькающим серебристым смехом:

– Твой придворный ткач, Царица!

– Скоро ты с ним познакомишься, и с остальными тоже!

Марина удивлённо посмотрела на них:

– Почему вы называете меня Царицей? Разве я теперь не одна из вас, не ваша названная сестрица?

Речные Девы отвечали ей:

– Да, ты наша сестричка, но не такая же точно, как мы…ты – Дитя Солнца и Воды! Наш Царь ждёт тебя уже долгие годы…

С этими словами они надели ей на голову венок, но не из белых лилий, а из пышных золотистых кувшинок, и повели её обратно к воде.

– Пойдем, Царица, нам пора!

– Наш Государь ждет!

– Не бойся, Марина, ты будешь счастлива!

– Сейчас мы поплывем под водой, и ты увидишь, как красиво в твоих владениях!

Внезапно голова у Маришки закружилась, и в глазах замерцали разноцветные круги…

– Я погибну! Ведь люди не умеют дышать под водой! Я знаю, что должна умереть, но это… слишком страшно…

Слёзы навернулись ей на глаза, а легкомысленные русалки только засмеялись в ответ:

– Что ты, Маришка!

– Разве мы можем утопить нашу Царицу?

– Ты не умрешь, конечно же, нет!

– Пойдем, не бойся…вот так…смотри, это легко…

Подступающая к лицу вода уже больше не радовала Марину, она задыхалась, захлебывалась, в груди словно вспыхнуло горячее Солнце, и тут же развалилось на тысячу мелких осколков… наступила тишина и темнота…

Когда же Маришка пришла в себя, то сначала не поняла, где находится. Она лежала и одновременно двигалась, ей было удобно, дышалось легко, повсюду разливался мягкий, рассеянный свет, но не белый, а зеленоватый… и всё вокруг было зыбким, нереальным, всё качалось и…плыло? Маришка даже вскрикнула от внезапного осознания, что вокруг неё – сплошь вода! Оглянувшись, она поняла, что находится внутри повозки, красиво отделанной какими-то неведомыми тканями, лежит на мягких подушках, и вовсе не мертва! Наоборот – дышится ей так легко и свободно, словно после грозы… Привстав, Марина увидела, что повозку тащат огромные рыбы, она сосчитала – их было восемь, запряженные, будто кони. На одной из рыб сидело диковинное существо – тоже всё в рыбьей чешуе, но с человечьими руками и ногами, которые, впрочем, заканчивались ластами; с гребешком вроде петушиного, и хвостиком мохнатого зеленого мха…Словно почувствовав Маришкин взгляд, существо обернулось и в знак почтения к Царице приложило ко лбу свою чешуйчатую, пятнистую лапу. Вернее, не ко лбу, а к морде – она напоминала лягушку и ящерицу одновременно. Возле повозки плыли русалки, грациозно изгибаясь и весело перекликаясь в воде. Звуки эти не похожи были на человеческую речь, но Марина их понимала. Глядя на весёлых шаловливых подруг, Маришке тоже захотелось вылезти из повозки и поплыть вместе с ними, но она не решилась так сделать. Вместо этого она опять улеглась на подушки и стала с интересом рассматривать неведомый мир, простирающийся вокруг. Её подводная карета плыла невысоко над речным дном, повсюду росли гигантские водоросли, всех оттенков зеленого и голубого. Местами также встречались бурые, кирпичного цвета, желтоватые, всевозможных размеров и разновидностей. Между ними резвились и шныряли мелкие рыбки, сверкающие серебряной, красной, золотистой чешуей; рядом с каретой важно проплывали большие рыбищи; буро-зелёные раки почтительно пятились назад при виде царского эскорта, и наклоняли свои усатые головы; огромный пятнистый сом, усищи у которого были толщиной с руку ребёнка, извиваясь, проплыл над самым песком, перебираясь из одного укрытия в другое; в длину он был саженей восемь, а то и больше…и еще куча всякой речной мелочи то и дело сновала туда-сюда так быстро, что Маришка даже не успевала их как следует разглядеть. А в одном месте большой камень вдруг пошевелился и резко поплыл вверх, вытягивая из себя морщинистые когтистые лапы и голову с птичьим клювом. Позже Марина узнала, что такие живые камни называются черепахами, раньше она никогда их не видала на реке. Так они плыли довольно долго, но сколько прошло времени с того мига, как Речные Девы нырнули с ней в глубину, Марина не знала…наконец к ней подплыла одна из русалок и, поцеловав ей руку, сказала: