— Приёмная генерального директора, — невозмутимо проговорил он.
А у меня просто челюсть отвисла. Ведь такого поворота событий я точно никак не могла представить. Никогда бы не могла подумать, что генеральный может выйти из своего кабинета и сидеть на месте секретаря. Даже чтобы просто вписать мне люлей! Но ведь он не просто сидел и ждал. Он же ещё и на звонок отвечал!
И вместо того, чтобы послать звонившего в далёкие дали и выпалить мне парочку гневных тирад, он спокойным голосом отвечал на вопросы, что задавал звонивший на том конце провода.
В моей голове начали зарождаться вопросы: — «Что сейчас мне будет? Он действительно так спокоен, или же это просто видимость, а внутри него бушует целый ураган негодования?»
Сердце начинает колотиться как бешеное. Ведь я ещё ни разу за два года своей работы не опаздывала. Да и начальник терпеть не может опозданий. От этой мысли и сильного страха у меня начинает закладывать уши. Да и потряхивает меня уже весьма сильно. Вон как руки трясутся, что мне приходится сжать их в кулаки.
Поднимаю на шефа виноватый взгляд, как у нашкодившего школьника. И вижу, что босс кладёт трубку телефона и откидывается на спинку кресла. Складывает руки на груди. Смотрит на меня испытующе. Но самое главное — он молчит! Это больше всего добивает и бьёт по нервам.
Уж лучше бы орал, что ли... Но не это же испытание! Это меня больше пугает, чем крик. Тишина... Молчание... Так и с ума сойти можно.
Но мои молитвы были услышаны. И босс наконец-то заговорил:
— Опаздываете, София Николаевна, опаздываете... — и по его лицу расползается ухмылка. — Не хорошо так делать...
А меня уже не на шутку начало трясти. Словно перепуганного зайчишку, что догнал серый волк. А Фёдор Никитич немного походил на него.
Глаза с вечным прищуром или ухмылкой на лице. Русые волосы. Стильная стрижка с торчащей кверху чёлкой. Зелёные глаза. И лёгкая небритость. А дорогущий серый костюм завершал этот образ сильного мужчины.
В нём за километр чувствовалась власть. И сногсшибательная энергетика. Только от одного его вида можно было получить инфаркт. А если он ещё и обращался к вам своим бархатным голосом, то и вообще...
Я стояла ни жива ни мертва. Меня так и подмывало выйти обратно из приёмной и убежать куда подальше. Но мне этого не простят. И позволят это сделать только с вещами и на выход. А мне как-то пока не хотелось уходить отсюда...
— Простите, Фёдор Никитич. Такого больше не повторится, — пропищала тихо я.
Смотрю в пол. Разглядываю носки своих сапог. Перевожу взгляд на сжатые руки в кулаки для того, чтобы не вывернуть себе все пальцы в другую сторону от нервов. Взглянуть на шефа дико боюсь.
— Надеюсь... — проговорил мужчина.
И до меня доносятся звуки отъезжающего кресла и тяжёлых шагов, что направляются почему-то в мою сторону. Моё сердце мигом опустилось в пятки. А я вся тут же сжалась в комок. И вжала голову в плечи.
Шеф подошёл ко мне вплотную, и я с опаской подняла на него глаза, страшась тут же получить знатный нагоняй. Посмотрев на босса, я встретилась с его обеспокоенным взглядом.
— Но впредь... Если будете опаздывать, то соизвольте меня об этом предупреждать, — проговорил он быстро и без какого-то намёка на злобу в его голосе.
Пару секунд начальник смотрел на меня нечитаемым взглядом, а потом развернулся и быстро направился в свой кабинет.
И как только он удалился в свою обитель, я облегчённо выдохнула и наконец-то смогла немного расслабиться. Ведь была натянута как струна, что грозила в любой момент порваться.
