Кира не в реанимации — уже хорошо. Выходит заведующий отделением, и я принимаюсь рассказывать ему о состоянии Киры и течении заболевания. Выписок из больниц на бумаге у меня с собой нет, но они есть в электронном виде на телефоне. Пересылаю их все врачу. Когда разговор с врачом затягивается, Макар подходит к нам. Стоит рядом и молчит. Порыв, когда жизнь Киры он поставил выше ненависти ко мне, прошёл, и теперь Макар снова решил показать всем, кто здесь главный.
— Я буду находиться с дочерью в больнице, — безапелляционно заявляю врачу.
— Да, конечно.
— Подождите, — подаёт голос Макар. — С ребенком будет няня.
— С ребенком может находиться только один законный представитель, — строго говорит врач. — Ни няни, ни бабушки, ни тети с дядями не допускаются.
— У нас есть доверенность на няню.
— Нет, — безапелляционно возражает. — Только один законный представитель: мать или отец. Решите между собой, кто будет находиться с ребенком. Но это должен быть человек, который может отвечать на вопросы врачей.
Я бы порадовалась, если бы не вся чудовищность ситуации. Макар ещё пытается спорить и даже предлагает врачу деньги, но тот оказывается непреклонен. Андрей все это время стоит чуть поодаль, привалившись к стене и скрестив на груди руки. Когда врач уходит, и мы с Макаром остаёмся вдвоём, Андрей незамедлительно подходит к нам.
— Здорово вы спелись, — ядовито изрекает Макар.
— Хватит, пожалуйста, — устало прошу. — Кире стало хуже, можно хотя бы сейчас не воевать?
— Я все равно выиграю суд, и дочь будет жить со мной. А ты со своим общажником к ней не приблизитесь.
— Кто выиграет суд решит суд, — спокойно заключает Андрей. — А пока Алиса останется с ребенком в больнице.
— Нет, — категорично заявляет Макар. — Я останусь с дочерью.
Шок сковывает меня. Я не ослышалась?
— Я буду в больнице с Кирой столько, сколько потребуется, — продолжает. — А вы свободны. Алиса, держи телефон рядом, я буду тебе звонить, — отдаёт команду.
Да он издевается! Собирается жертвовать здоровьем дочери ради личных амбиций. Я поторопилась говорить, что Макар готов задвинуть неприязнь ко мне на второй план ради выздоровления Киры.
— Не самое здравое решение, если хочешь выиграть суд, — спокойно парирует ему Андрей.
— Да неужели?
— У девочки очень серьёзный диагноз. Ты и так уже убавил себе баллы в глазах суда, доведя состояние ребёнка до экстренной госпитализации. Твой адвокат тебе разве не сказал?
Макар опешил, а Андрей тем временем продолжает голосом судьи:
— Макар Александрович, почему вы не заметили, что вашей дочери стало хуже? В качестве преимущества перед супругой вы указали, что можете обеспечить ребёнку услуги няни, гувернантки, педагогов. Означает ли это, что на самом деле вам безразлична дочь и вы не хотите заниматься ее воспитанием самостоятельно? И что касается няни, гувернантки, педагогов… Почему они не заметили, что здоровье ребёнка ухудшается? Получается, они халатно относятся к своим обязанностям и ребенку попросту опасно находиться под их наблюдением.
Андрей уделал Макара. Стоит как ведром помоев облитый. А вот я не испытываю радости от монолога Андрея. Получается, он дал Макару подсказки, как действовать в суде.
— Если ты останешься с ребенком в больнице, — Андрей возвращает голосу свою интонацию. — И что-то здесь пойдёт не так, ты же понимаешь, что никогда не выиграешь процесс.
Макар сжимает челюсть и простреливает Андрея ненавидящим взглядом. Затем поворачивает голову на меня.
